"Возвращение в Рай" и другие рассказы

Для «бескрылых», правда, есть одно серьезное утешение. Узнать гения, почувствовать его талант – это тоже талант. Не только сам Рахманинов, но и ценители Рахманинова гениальны. Между ними есть связь. Вероятно, он без них и невозможен. Как для одного летящего в небе самолета нужна масса наземных служб, техников, диспетчеров, так и для одного гения нужна особая культурная среда, нужны друзья и братья по крови. Нужны те, кто поймет с полуслова, поддержит, ободрит. Мало кто говорит и пишет о гениальности такого рода.

Наденем на нос очки с прагматическими линзами. Прищуримся и еще раз присмотримся к предмету рассуждения. Талант покажется нам бесполезным. Даже вредным. Не зря Платон, проектируя «идеальное государство», предлагал выгнать всех людей искусства. Не зря и Ленин укомплектовал и отправил за границу целый философский пароход. Во всем этом есть неумолимая внутренняя логика. Строительство идеального общества не может примириться с яркой индивидуальностью, какой всегда является талант. Верховенский в «Бесах» очень логично планирует душить Шекспиров и вешать Коперников.

Пока одни дикари привязывают к древку кремневый наконечник, а другие сшивают шкуры, какой-то лентяй и мечтатель рисует на стене пещеры быков. Зачем ему это? Не лучше ли поддерживать огонь или идти на охоту? Но вот протекли столетия и тысячелетия, и мы знаем о тех далеких людях, что они умели рисовать. Они, конечно, что-то ели и как-то одевались. Но не это главное. Главное, что делает их людьми в наших глазах, – это чудесно нарисованные животные на стене одной из труднодоступных пещер.

Жизнь совершенно невозможна без некоторых вещей, которые нельзя ни съесть, ни примерить. Например, без молитвы и музыки. Но как рождается в душе то и другое, непостижимо. Как число Пи, природа гениальности убегает от нас в бесконечность.

СТАРЫЕ РАНЫ НОВОГО СВЕТА

История для думающего человека – книга за семью печатями. Сухой перечень фактов и событий едва ли открывает суть и смысл происходящего. Различные интерпретации порой слишком далеко уводят от ответов…

История Америки в общих чертах известна. Но как подобрать ключ к ее тайне? Где скрыт этот клад? Стрелка компаса честного и пытливого кладоискателя указывает в сторону Церкви.

Человек мыслит стереотипно и обобщающе. Русские – это медведи, водимые по улицам за кольцо в носу, жуткий холод, много водки и танцы под балалайку. Китай – это прорва низкорослого народа, то ли улыбчивого, то ли прищуренного, послушного вождю и способного запустить ракету в космос из большой рогатки, если резинку натянуть всем миром. Англия – это густой туман над Темзой. Франция – худощавый и высокий мужчина в плаще и берете, разглядывающий женщин из окна кафе.

Скажите только слово – и мозг среагирует фонтаном ассоциаций, если позволят знания. Если знаний мало, мозг лениво выцедит из себя какой-то шаблон, более или менее общий для одной из человеческих групп. Что делать? Таковы законы непреображенной мыслительной деятельности. А какими реакциями отвечает мозг на слово «Америка»?

Бьюсь об заклад, что здесь ассоциаций побольше будет, чем при реакции на имя «Монголия».

Америка – это Вьетнамская война и психоделическая культура. Аминь.

Америка – это страна классического рабства, объявившая раньше других рабству войну. Аминь.

Доллары, джинсы, тычущий перст дяденьки с козлиной бородкой – оттуда. Мозги президента, брызнувшие на асфальт центральной улицы Далласа, – оттуда.

Это консервативное общество с максимальным градусом разврата. Аминь.

Это самые дерзкие небоскребы и самая непролазная провинция в десятке миль от ближайших небоскребов. Аминь.

Это империя, жонглирующая понятиями свободы и равенства, ради их полной нивелировки. Аминь.

Это – строительная площадка царства антихриста, где больше всего заняты чтением Библии. Аминь. Аминь. Аминь.

Что бы мы ни сказали об Америке, это будет смесь холодного и горячего, смесь, логически невозможная, однако реально существующая. Живой труп, горячий снег. Это – Америка.

Все можно подвергать сомнению. «А вы там были?» Не был. Другие были, вернулись и рассказали.

Мы-то сами – попроще. Мы пели «Гудбай, Америка, о-о-о, где я не буду никогда…» Раньше слово «никогда» во мне рождало грустную зависть к тем, кто был или будет. Теперь рождает нечто новое, вроде «а оно мне надо?» В Европе вон тротуары шампунем моют, и то не больно хочется во всех городах побывать. А тут: сходи в МсDonalds, пожуй жвачку, не закрывая рта, – и культурное погружение состоялось. Нас и купили яркой этикеткой американского образа жизни во времена недавнего слома эпох. Безусловно, расхожие образы Америки, навязанные массовой культурой, – это экспортный товар. Реальность другая. Но не будем забывать, что в информационную эпоху виртуальная реальность спорит с действительностью почти на равных. Так что человек, понимающий правила бейсбола, вправе считать себя на половину американцем.