Возвращение в темноте

– Экономить силы? Странно звучит применительно ко мне, но тем не менее я понял, что вы хотели сказать. – Нестор бессильно откинулся на влажные от пота подушки. – Миссис Лейес не хочет, чтобы вы стали свидетелем таинств ее целительства.

То, что Нестор разговаривал с закрытыми глазами, делало его похожим на марионетку в руках невидимого хозяина.

– Ничего подобного! – с жаром воскликнула Эстрелла Лейес, пытаясь заслонить собой большую тростниковую корзину, стоявшую на круглом столике.

– Миссис Лейес, – мягко произнес Кроукер. – Возможно, вас успокоит тот факт, что я только что имел честь разговаривать с вашим мужем. Он очень гордится вашим даром целительницы.

На лице Эстреллы Лейес появилась застенчивая улыбка.

– Ох уж этот Пабло...

Она стала выкладывать содержимое корзины на стол, а Нестор сказал:

– Сегодня я не видел Соню. Как она?

– У нее все в порядке, – как можно спокойнее сказал Кроукер. – Она слишком занята сегодня и просила меня заглянуть к вам.

– Это так любезно с вашей стороны, – тихо произнес Нестор. Краем глаза Кроукер заметил, что Эстрелла Лейес при этих словах подозрительно взглянула на него. Кроукер хотел улыбнуться ей, но, к собственному удивлению, не смог этого сделать. Казалось, ее гипнотизирующий взгляд полностью подчинил себе его волю.

Потом ее глаза наполнились слезами, и она тихо всхлипнула.

Нестор повернул к ней голову и, открыв бесцветные глаза, обеспокоенно спросил:

– Что случилось, миссис Лейес?

– Ничего, детка. – Она отвернулась, не в силах взглянуть на Нестора. – Я просто просыпала свой порошок, вот и все.

Нестор вздохнул и снова закрыл глаза, словно у него уже не было сил держать их открытыми. Пока миссис Лейес возилась со своими травами и порошками, он погрузился в глубокое нездоровое забытье.

– Эта болезнь полностью истощила его силы, – печально сказала Эстрелла Лейес.

Кроукер подошел к столу, и она, не поворачивая головы, спросила:

– Моя маленькая Соня... она мертва?

Кроукер молча кивнул, и Эстрелла Лейес низко склонила голову.

– По вашему голосу я поняла, что это была ужасная, насильственная смерть.

– Но откуда вам это известно?

Она подняла свои смуглые руки, испачканные травами и лекарствами, и провела ими вокруг Кроукера.

– Тревога и беспокойство здесь... и здесь. Память о прошлых событиях окружает человека, словно плащ.

В этот момент Кроукер вдруг почувствовал в своей ладони необычное тепло и понял, что все это время он машинально сжимал рукой в кармане камень духов. Вынув камень из кармана, он показал его Эстрелле Лейес.

– Я хотел бы попробовать его действие на Несторе, – тихо сказал он. – А вдруг ему поможет?

– О Боже! – У нее широко раскрылись глаза, и она быстрым движением взяла гладкий камень и крепко сжала его в кулаке.

– Вам известно, что это такое? – прошептала она, испытующе глядя на Кроукера.

– Вчера я положил этот камень моей племяннице на грудь, и она на некоторое время вышла из комы, хотя все врачи в один голос уверяли, что это совершенно невозможно.

Эстрелла со страхом взглянула на темно-зеленый камень.

– Не надо бы вам, сеньор, носить с собой этот камень.

– Не могу с вами согласиться, миссис Лейес. Знаете, что я нашел в доме Сони?

Он окунул указательный палец правой руки в какой-то темный порошок и прямо на поверхности стола нарисовал треугольник внутри окружности и точку внутри квадрата.

Ахнув, Эстрелла отшатнулась, потом поспешно стерла рисунки и нарисовала контуры человеческого глаза с двумя зрачками. Сузив глаза, она пристально посмотрела на Кроукера.

– Вы знаете то, что не имеете права знать. Вы не хилер.

– Но я и не разбойник, – возразил он. – А вот те, кто нарисовал эти символы в доме у Сони действительно самые настоящие разбойники. И я хочу найти их.

– Зачем? – спросила она негромко, но Кроукер догадался, что его ответ на этот вопрос исключительно важен для нее.

– Эти люди убили Соню. Вы правы, ее смерть была насильственной и страшной. – Кроукер перевел дух, понимая, что вторгается в неведомую ему область. – Я чувствую, что ее неуспокоенный дух все еще находится там, в доме.

– Вы хотите сказать, что она взывает о мести из загробного мира?

Кроукер подумал, что эта немолодая женщина не хуже его умеет задавать вопросы.

– Нет, она всегда ненавидела насилие.

– Это верно, – по-испански сказала Эстрелла Лейес, и взгляд ее смягчился, словно солнце выглянуло в хмурый день. Похоже, Кроукер выдержал испытание. – Тогда что же вы предлагаете?

– Покой, – сказал Кроукер. – Вечный покой ее измученной душе.

Эстрелла подошла ближе и хриплым шепотом спросила:

– Кто рассказывал вам об учении хета-и?

– Бенни Милагрос, когда мы хоронили Соню. Вы его знаете?

– Я была знакома с его дедом, Хумаитой Милагросом. – Эстрелла Лейес отвернулась от Кроукера. – На пятьсот миль вокруг Асунсьона каждому было известно это имя. Это был великий, почитаемый всеми целитель народа гварани.

– Вы присутствовали на его похоронах? – спросил Кроукер. – Бенни говорил мне, что тогда десять дней кряду шел проливной дождь и все эти десять дней он был там.