Возвращение в Тооредаан

— Какой ещё «инцидент»? — чужак уже вполне пришёл в себя и теперь готов был и сам перейти в наступление. — При чём тут я?

— Вот это мы и пытаемся выяснить! — туманно ответил Игиир. — Вы ведь покидали гостиницу вчера где-то пополудни?

— Ну да… — ответил чужак, при этом сделав несколько шагов в сторону так, чтобы между ним и зашедшим сбоку Раастом встал обеденный стол. — Но что тут такого?

— Да, собственно говоря, ничего. Просто хотелось бы выяснить некоторые факты… Так вы предъявите бумаги?

— Извольте, — раздражённо пожав плечами, чужак подошёл к одному из стоявших в комнате дорожных сундучков и достал оттуда указанные бумаги. При этом он ни разу не повернулся к своим гостям спиной и не выпустил их из поля зрения, что не преминул отметить Игиир.

…Брако Нииктин, — прочитал десятник в поданной ему подорожной. — Уроженец Содружества островов Фесткий, адьюнкт Таагрской Академии, помощник профессора языкознания…

С этакой-то выправкой и ухватками? Впрочем, всё бывает… Следует в заморские владения Кредонской республики… Хм… По суше?

— Странную дорогу Вы выбрали, сударь, — заметил Игиир невозмутимо стоящему чужестранцу. — Морем, мне кажется, было бы быстрее, да и безопаснее?

— Качка, — лаконично ответил тот. — Не выношу. К тому же, в дороге есть возможность поработать по своей тематике — языки северных племён.

— Фесткиец, страдающий от морской болезни? — улыбнулся Игиир. — А я слышал, ваши соотечественники любят хвастаться, что каждый островитянин рождается моряком!

— Да… — так же улыбнулся в ответ Нииктин. — Звучит как анекдот, но… Всякое бывает!

— Бывает… — согласился с ним Игиир, продолжая словно бы в рассеянности перебирать поданные бумаги, в то время как мозг его стремительно перебирал, взвешивал и отбрасывал разные замеченные особенности и несуразности.

…Явно военная выправка. Но где фесткиец, страдающий от морской болезни, мог бы её приобрести? Сухопутной армии у них нет, только флот. Впрочем, опытный фехтовальщик, которые встречаются и среди гражданских, вполне мог перенять эту выправку у своих учителей… Документы выглядят подлинными, но, учитывая царящие на границах безалаберность и взяточничество, выправить любую бумажку не стало бы серьёзной проблемой. А сама его история… М-да… Могла бы показаться сомнительной, но от учёного люда можно ждать любой странности и глупости. С них станется вместо того чтобы месяц в относительном комфорте провести на корабле, добираться до нужной цели полгода, путешествуя по местам, отнюдь не славящимся своей безопасностью и цивилизованностью… Если бы не порученное задание, я бы, пожалуй, уже извинился и отпустил бы чужестранца. Но… Что-то мне в нём не нравится… Попробовать надавить?

— Знаете, сударь, я ведь вырос в портовом городе и встречал там немало фесткийцев, и честно говоря, вы не слишком-то на них похожи…

— Знаете, сударь, — явно передразнил Игиира чужестранец. — Острова большие, и все люди на них достаточно разные. Что вас не устраивает во мне? Уж не то ли, что я до сих пор не предложил вам?.. — Нииктин изобразил, будто перебирает пальцами монеты.

— Вы забываетесь, любезный! — холодно ответил на это Игиир, выпрямляя спину как истинный оу.

— В таком случае, я не понимаю сути ваших придирок, «любезный».

…Хм. А как это ловко, словно бы невзначай, чужак умудрился переместиться в угол комнаты? Выгодная позиция, Рааст до него не доберётся, помешает стол. А со мной он, видимо, планирует разобраться достаточно быстро… Да и шпагу из такого положения ему проще доставать, чем мне, впрочем, я на шпагу и не надеюсь… Нервничает. Ну это-то понятно. Но вот взгляды, которые он бросает на свои сундуки… А всё-таки, правда, что же мне в нём так не нравится? Что-то такое скребёт… Ну конечно!

— Суть моих придирок, сударь, в том, что насколько мне известно, фесткийцы не произносят звука «В», вечно заменяя его звуком, похожим скорее на «Т». Что даже, помнится, легло в основу некоторых детских дразнилок, коими мы, детишки из портового города, провожали матросов из вашего отечества, — Игиир невольно улыбнулся, вспоминая своё, пусть и не слишком сытое, но беззаботное и весёлое детство. — Однако вы, хотя и говорите с некоторым акцентом, звук «В» произносите вполне внятно, даже когда волнуетесь! Да и на имперском, насколько я знаю, фесткийцы говорят вполне прилично, в то время как вы явно испытываете затруднения. Вы часом не удих?

— Вы бредите, сударь. Ваше вымогательство перешло уже все границы, я этого так не оставлю, я буду жаловаться!

…Ух ты. Какое преображение! Обычно несправедливо обвинённый человек в этой ситуации разнервничался бы ещё больше, а то и просто впал бы в панику. А этот — наоборот, успокоился и стал холоден как лёд. Кажется, он уже решил, что нас проще убить, чем договориться… И уже сделал шажок поближе ко мне. Зачем это сближение, он же даже не успеет достать шпагу? Хотя, что это у него там в левой руке? Кажется, в рукаве спрятан нож или что-то похожее…

— Сударь, а что вы так нервничаете? Что у вас сегодня было на обед? Часом не рыба?