Возвращение Ворона (СИ)

Петр был старшим мужчиной в семье и имел преимущественное право на управление семейными капиталами.

— Сколько ты хочешь за поместье? — громко спросил его я.

— Ну сколько… — он как бы эхом повторил мой вопрос. Откинулся назад, подняв подбородок, поднял глаза к потолку. Губа потер руки в предчувствии большого куша.

— Не знаю сколько. Вон, вчера Жаботинские приценивались, как назовут цену, так и буду понимать сколько.

"Ах, тыж скотина Петя, Петушок!" Промелькнула мысль в моей голове.

По моим прикидкам поместье стоило не меньше пятидесяти тысяч. В моем сундуке еще оставались немалые деньги. Мы могли бы купить другое поместье не хуже Вороново.

Но Жаботинские желали взять верх надо мной перед дуэлью. Они хотели публичного унижения.

Слух о том, что Вороновы в два дня промотали все царские награды и снова нищенствуют, а Жаботинские из милосердия погашают их долги перед лихими людьми, навсегда бы сделал представителей нашего рода изгоями.

А это совершенно не входило в мои планы.

— Сто тысяч, — я назвал сумму вдвое превосходящую цену. Жаботинские удавились бы платить столько.

У Васьки брови полезли на потолок.

— Двести!

Он и не ожидал предложенных мною сто тысяч.

Я встал из-за стола.

— Девяносто. Следующее предложение будет шестьдесят. А нет, так пусть тебе Жаботинские платят

— Хорошо, сто пятьдесят, — он понимал, что не мог меня принудить.

— Мне пора. Василь, не ценишь ты ни своё, ни мое время.

Я встал из-за стола. Моя дерзость и деловитость ввела мордоворотов в замешательство. Они, конечно, были в силах меня задержать, но зная о моем кафтане не рисковали. Я был под защитой Великого Князя.

— Ладно, ладно. Я пошутил. Сто так сто. Но не вздумай надуть меня. Я твоего Петюню на кусочки порежу, — он кивнул и в дверь за моей спиной ввели парня со связанными за спиной руками.

— Привет братишка! Ты вроде, как возмужал, повзрослел на год с нашей прежней встречи — он улыбался мне.

Значит, Петр у них в заложниках. Я бы, конечно, такому родственнику голову бы проломил сам, но сейчас Васька Губа внимательно сканировал мою реакцию. И думал он о том, сможет ли он выдоить из меня все деньги или нет.

Хрен тебе, губастый. Я сам тебя выжму на сухо. Дай только срок. Ты будешь не рад, что связался с Вороновыми.

— Здравствуй, Петр. Как ты себя чувствуешь? Как с тобой обращаются?

— Да вроде не жалуюсь, братишка. Кормят, пить дают, воздухом дают дышать.

Я обернулся к Губе.

— Василий. Ты человек серьезный, я все понимаю. Но у меня свои условия. Больше никаких игр с Петром. Это раз. Чтобы принести денег мне нужны гарантии, что ты не договоришься с Жаботинским и не возьмешь деньги с обоих. Ты человек лихой и ума тебе на это хватит. Это два. Чтобы принести такую сумму, мне нужна неделя. Это три. Ну и ни один волос не должен упасть с головы брата.

Губа присвистнул, как бы удивляясь

— Я чё-то не пойму, кто из вас старший брат-то? — он посмотрел презрительно на Петра, — про играть, братана твоего и Жаботинских заметано. Мое слово кремень. Но срока тебе три дня. И еще. Ты про мое боярство не забыл? Должок за вами. За Вороновыми.

Его глаза налились кровью, и он теперь снял со своей рожи маску благодушия. Передо мной снова сидел душегуб, бандюга, готовый покалечить, убить за пол сребреника.

— Ты это, не забывайся с кем разговариваешь, — я отвечал ему медленно, глядя прямо в глаза, — матушку нашу тебе не видать. Но боярином я тебя сделаю. Получишь ты свое боярство. Твое слово — кремень. Моё — сталь.

Это прозвучало очень дерзко и вызывающе.

Он придвинулся и буквально навис надо мной. А потом расхохотался противным басом. Из его пасти до меня донеслось вонючее дыхание, и я поморщился.

— Вы видели? — он указывал в меня пальцам своим головорезам, — вот это мужичок! Вот это характер. Помяните мое слово. Он будет тут важной птицей. Делами будет заправлять.

Остальные мужики тоже засмеялись, вторя своего главарю. Они смеялись до тех пор, пока Губа снова неожиданно вернул себе серьезный тон.

— Если выполнит все свои обещания без косяков…, — он замолчал и сверкнул пустыми черными зрачками, в которых я не увидел ничего кроме жестокой злобы, — Не принесешь денег, Петю твоего буду по кусочкам присылать в монастырь к тебе.

Родственничек, конечно, мне обгадил всю малину.

Проиграть все деньги и имущество отца, подставить мать, младшего брата.

Затем выведать откуда-то о миловании княжеских даров, снова проиграть новое поместье.

Хорошо, что он не знал, сколько денег у меня в сундуке. Надо быть тупым ублюдком чтобы творить такую дичь.

Скорее всего Петя унижался перед Жаботинскими и от них узнал о дарах.

Ладно. Я потом с ним разберусь. Теперь мне нужно было подготовиться к дуэли.

Я намеренно оттягивал выплату Ваське — губе. Хотел убедиться, что моя семья будет в безопасности после дуэли. Но теперь я поменял планы.

Жаботинские не успокоятся. Я планировал с организовать новый бизнес, подчинить себе ресурсы Жаботинских и навсегда вывести этот род из высшей лиги.