Возвращенная драгоценность. Китайские повести XVII века

Незнакомца звали Го Вэем или Го Чжунванем. А родом он был из Яошаньского уезда округа Синчжоу. Наружность его лучше всего описать стихами:

Левую ногу поднимет —
в мелководье вьется дракон.
Правую ногу поднимет —
словно феникс кружащийся он.
Ярким пурпурным светом
незнакомец всегда озарен.

Тело его окутал

густой лиловый туман,
Брови — точно у Яо,
Словно у Юя — стан,
Глазами похож на Шуня,
Плечами — вылитый Тан.

А когда Сын Неба воздаст по заслугам

отваге его и уму,
Безропотно все вельможи чжухоу[96]
дорогу уступят ему.

Надо сказать, что у Го Вэя только что случились неприятности в Восточной столице[97]. Дело было так.

Как-то у некоей Пань Восьмой он вырвал из волос шпильку, однако девица, пораженная его необычайной наружностью, не стала на него жаловаться. Она приютила его у себя и даже объявила своим братом. Все так бы и обошлось, но только Го Вэй в увеселительном заведении как-то насмерть прибил одного актера. Понятно, что в ту же ночь ему из города пришлось бежать. И тогда он отправился в Чжэнчжоу, надеясь найти прибежище у названого брата Ши Хунчжао. Однако в казармах Кайдао ему сообщили, что побратима следует искать в Сяоидяне. Так он очутился здесь.

А Ши Хунчжао все продолжал спать.

— Эй, солдат, тебя спрашивают! — стал тормошить его караульный начальник. — Тебя ждет какой-то человек!

— Кто еще меня ищет? — недовольно проговорил Хунчжао и поднялся с топчана.

— Хунчжао! — крикнул Го, появившийся следом за караульным. — Давно не виделись! Рад, что ты в полном здравии!

Хунчжао поклонился. После взаимных приветствий они стали расспрашивать друг друга о житье-бытье в последнее время.

Хунчжао предложил, когда наступило позднее время:

— Брат, ты никуда сегодня не уйдешь, переночуешь у меня. А если тебе нужны деньги на расходы, я одолжу!

Караульный начальник, не решаясь расспрашивать о госте, позволил ему остаться в казарме. Так Го поселился в Сяоидяне и прожил несколько дней. Вместе со своим названым братом они целыми днями играли в кости или занимались разными непотребными делами, вроде кражи кур и собак, а также постоянно затевали драки да ссоры. Словом, за это короткое время они так всем досадили, что окрестному люду жить стало от них невмоготу. Все их кляли и ругали последними словами.

Здесь наш рассказ разделяется на две части, и мы поведаем вам о других событиях. Как раз в это время скончался государь Минцзун. Когда душа его отлетела на небо, престол занял Миньди[98]. Новый монарх издал указ, по которому бывшим наложницам двора было разрешено выходить замуж. Среди этих красавиц оказалась и некая госпожа Чай — женщина, стоит заметить, весьма сообразительная и понимающая, куда дует ветер. Не долго думая, она собрала свои ценности и быстренько отправилась в Чжэнчжоу, где, как ей казалось, ее ожидала удача. Добравшись до Сяоидяня, она остановилась у одной старухи по фамилии Ван с намерением подыскать подходящего человека, который составил бы ей выгодную партию. Несколько дней кряду она приглядывалась к прохожим мужчинам, но никто не пришелся ей по вкусу.

— Скучно у вас на улице и пустынно! — сказала она старухе с неудовольствием.

— Если вы ищете развлечений, госпожа, то найти их проще простого! — ответила хозяйка. — Объявите, что вы открываете торговое дело, и сюда валом повалит разный люд. Вот вам и будет оживление на улице!

— И то верно! — согласилась молодая женщина и попросила старуху повсюду объявить, что она собралась открыть торговое дело.

Скоро о новости услышали Го и его побратим Ши Хунчжао.

— Быть может, у нее удастся немного подзаработать на выпивку, — сказал Го приятелю. — Вот только что мы ей станем продавать?

— Как что? Собачину! — ответил Ши. — Надо у кого-нибудь выпросить блюдо с подставкой и, конечно, косарь. Стащим где-нибудь собачку, заколем и сварим. Вот с этим кушаньем к ней и пойдем. На рынке с ним не появишься — мигом схватят!

— Кажется, у соседей уже не осталось собак — мы их всех переловили!

— Есть один пес — у старосты Вана, что живет на восточном конце селения. Надо его изловить!

Побратимы направились к дому старосты. Один стал приманивать пса, а второй стоял в это время с дубинкой, ожидая момента, чтобы пристукнуть собаку. Староста заметил неожиданных гостей и вышел из дома.

— Пожалейте песика, милейшие, возьмите лучше деньги на выпивку. — И он протянул триста монет.

— Не годится, любезный! — ответил Хунчжао. — Такой крупный зверь, а ты даешь всего триста монет. Так и разориться недолго!

— Ну да ладно, принимаем деньги и делаем это только из уважения к твоему почтенному возрасту, — сказал Го.

В тот же вечер им удалось стащить другого пса, которого они быстро разделали и сварили.