Возвышение физрука

— Фигня, — сказал Виталик. — Те же инстинкты, только в других, сука, фантиках. Вот ты говоришь, что ты не такой, или пытался быть не таким, и вся эта байда. Но пришла Система, и что ты сделал? Забился в нору, поджав лапки, сдался на волю обстоятельствам? Нет. Ты, сука, бьешься, и бьешься довольно успешно. Иди серым оркам расскажи, что ты не такой и просто на травку попастись вышел.

— Это другое, — сказал я.

— Это то же самое, — сказал Виталик. — Разум — это конфликт. Система с такой легкостью громит миры именно потому, что возвращает разумных к их естественному, сука, состоянию.

— Ты сам только что говорил, что люди делятся на хищников и травоядных, — напомнил я.

— Ну да, — сказал Виталик. — тогда Система возвращает хищников к их естественному состоянию, такая, к хренам, формулировка тебя устроит?

— А травоядных?

— А травоядных жрут, — сказал Виталик.

Он был в чем-то концептуально неправ, я это чувствовал, но обосновать не мог, а потому решил дальше не спорить.

— Систему создали хищники и для хищников, — сказал Виталик. — Но каждый хищник должен помнить, что даже, сука, Акела когда-нибудь промахивается и тогда его сжирают другие хищники. Молодые и сильные.

— Мне кажется, ты сейчас больше себя накачиваешь, — сказал я.

— Ну да, — согласился Виталик после небольшого раздумья. — Потому что мы выступаем против старого, опытного и весьма могущественного врага, ресурсы которого с нашими просто несопоставимы, к хренам. И я немного, сука, нервничаю, что вполне понятно. Но, с другой, сука, стороны, а на хрена мне себя накачивать? Я уже зомби, мне нечего терять, кроме своих пистолетов.

— Кстати, о пистолетах, — сказал я. — Как продвигается?

— Хреново, сука, продвигается, — сказал он. — Ума не приложу, с какой стороны к этой проблеме вообще подступиться. Где, ты говоришь, ты свой навык оторвал вообще?

— Случайно выпал.

— Физрукам везет, — сказал Виталик.

— Сам дурак.

Но в чем-то он был концептуально прав.

Систему придумали хищники и для хищников. В игровых мирах было созданы такие условия, что травоядный возвыситься просто не мог. Так или иначе, но все равно придется кого-то жрать.

И самая большая подлость заключается в том, что самоустраниться и заявить «я в ваши игры не играю» все равно не получится. Найдут и отбуцкают где-нибудь за углом, и останется после тебя только строчка в чьем-то чужом киллрейтинге. Раздавят, как муравья, и не заметят. Тому же Соломону стоит только неловко задеть плечом кого-нибудь низкоуровневого, и поминай, как звали.

Хоть на улицу не выходи.

Тоже не вариант. Дом разрушат, город захватят, страну развалят.

Взять того же Кэла. Он ведь тоже не от хорошей жизни в эту свою магическую академия подался, а потом в клан вступил. Он это сделал, потому что других перспектив у него и не было. Тут ведь феодализм во все поля, и право сильного рулит, и будь ты хоть сто раз пацифистом и непротивленцем злу насилием, тебя все равно кто-нибудь обязательно зашибет, просто потому, что может.

Махатмы тут не выживают.

— Такие вот, сука, игры, — сказал Виталик, когда я поделился с ним своими сумбурными соображениями.

— Лучший вид на эти игры — если сесть в бомбардировщик, — сказал я, поднимаясь со стула. Салун в этот момент слегка шатнуло, или меня в этот момент слегка шатнуло, пришлось опереться на поверхность стола.

— Далеко собрался, Чапай?

— Надо, — сказал я.

— Раз надо, так, сука, надо, — согласился Виталик и вернулся к изучению пистолета.

Я нашел трактирщика и спросил у него, где здесь удобства, так как выпитое пиво начало проситься наружу. Удобства оказались на улице.

Выйдя из салуна через заднюю дверь, я достал из инвентаря трубку и закурил. Для полного соответствия антуражу вестерна хотелось бы облокотиться на коновязь, но коновязи во внутреннем дворе не обнаружилось. Пришлось просто опереться спиной о стену.

Ночь уже полностью вступила в свои права, над городом развернулось полное небо звезд, воздух был прохладен и свеж, и где-то даже стрекотали цикады (или какие-то другие твари, издающие похожие звуки), и на какое-то мгновение все мои тревожные чувства отступили на задний план, и на меня снизошло спокойствие.

На какой-то миг мне даже захотелось плюнуть на противостояние Системе, на чокнутого Элронда с его Второй Директивой, на прокачанного Соломона с его холодной ненавистью и космическим кораблем, на бешеного зомби с читерским дробовиком, остаться здесь, завести ферму на приличном удалении от города, крутить хвосты коровам, перегонять стада, гарцевать на лошади, отстреливаться от индейцев, то есть, от серых орков, и попросту забыть о том, что есть и другие миры, и Система неумолимой поступью движется по Вселенной, и ее чертову разведчики все еще бороздят просторы галактики в поисках новых планет, которые будут принесены в жертву древнему замыслу Архитекторов.