Возвышение короля

Хартуск поднялся и, возвысив голос, обратился ко всем присутствующим:

— А если дворфы Мифрил Халла, Фелбарра и Адбара останутся в своих норах, тогда Сандабар падет.

Орки восторженно зашумели. Джарлакс услышал гортанный хриплый голос своего «хозяина»:

— Тогда Серебристая Луна рухнет под натиском наших боевых машин.

Шум усилился.

— А Несм раздавят сапоги наших воинов. А затем три армии, объединившись, сметут Эверлэнд.

Орки принялись нараспев скандировать имя Хартуска, и все стражники застучали древками копий по деревянному полу.

Все, кроме бедняги, в сознании которого поселились Джарлакс и Киммуриэль. Он был настолько ошеломлен тем, что с ним происходило, что не мог сделать ни одного координированного движения.

— Когда наши армии вернутся, дворфы будут по–прежнему сидеть у себя под землей, а мы вернемся в доспехах Серебряных Рыцарей, с мечами гарнизона Сандабара. Тогда бородатые дураки поймут, какую глупость они совершили, поймут, что им следовало выйти из своих нор раньше, когда их союзники были еще живы. Но что они станут делать, когда могущественные города людей и эльфов будут уничтожены, когда Мерцающий Лес будет срублен и сожжен? Ничего, говорю я. Им ничего не останется, кроме их туннелей и рудников, и скоро мы их захватим. Серебристые Болота будут нашими. Да здравствует Груумш!

Дикие восторженные вопли возобновились, и на этот раз даже орк Джарлакса умудрился стукнуть древком копья об пол. Казалось, крикам, топоту и стуку не будет конца, но в тот момент, когда Джарлакс уже собрался покинуть тело орка, произошло совершенно неожиданное событие: в зале появился отряд воинов гораздо более приличного вида.

Рейвел Ксорларрин, сообразил Джарлакс, и по неосторожности едва не позволил своему орку произнести это имя вслух. С ним были Тос’ун Армго и Дум’вилль.

Потом в зал вошел Тиаго Бэнр.

Джарлакс напряг все силы, чтобы заставить себя вернуться как можно быстрее, и открыл глаза в Иллуске, в катакомбах под приморским Лусканом. Он сидел в кресле напротив Киммуриэля.

— Это было превосходно, — произнес лидер наемников, и Киммуриэль кивнул, принимая заслуженный комплимент. — Сколько у тебя таких «хозяев»?

— На Серебристых Болотах — пять, — небрежно ответил Киммуриэль. — Происходящие события чрезвычайно важны. Я был бы плохим руководителем Бреган Д’эрт, если бы не интересовался ситуацией в Луруаре.

— Мать Квентл нанесла жестокий, сокрушительный удар, — отметил Джарлакс. — Орки… и дракон.

— Два дракона, — напомнил Киммуриэль. — Кроме того, на поле боя орков поддерживает крупный отряд ледяных великанов.

— Она и победить может, — заметил Джарлакс удивленно — а он и был удивлен.

Киммуриэль кивнул:

— Пока что все указывает на это.

— Королевства людей найдут себе союзников.

— У них нет никаких союзников. Война — естественное состояние дел в этой стране, где различные группировки соперничают за контроль над всеми Серебристыми Болотами. Возникновение вакуума власти ведет к войне, и война, соответственно, началась во многих землях одновременно.

Джарлакс откинулся на спинку кресла, сложил руки и, постукивая кончиками пальцев, попытался взглянуть на вещи в перспективе.

— Там присутствует несколько дроу, — произнес он.

— Вовсе не несколько. Их достаточно, чтобы участвовать в каждой битве и постоянно наблюдать за Хартуском. Со стороны кажется, что этот заново основанный Дом До’Урден — грозная сила.

— Там есть и другие…

— Но все они выступают под знаменем Дома До’Урден, — перебил Киммуриэль. — Все до единого. Даже гордецы Баррисон Дел’Армго. Даже аристократы и маги из Дома Ксорларрин, которые больше не являются гражданами Мензоберранзана.

— Но зачем это нужно? — спросил Джарлакс, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику. Вся эта возня с Домом До’Урден казалась ему такой нелепостью.

— Верховная Мать служит Госпоже Ллос, — произнес Киммуриэль. — А Паучья Королева разгневана.

— Дзирт.

— Она пыталась привлечь его на свою сторону, но у нее ничего не вышло. Он отрекся от нее и поклоняется Миликки.

— Он всего лишь смертный дроу. Какое ей дело до него?

Киммуриэль взглянул на Джарлакса так, словно тот сморозил неслыханную глупость.

— Нет ей до него никакого дела, — ответил Джарлакс на свой собственный вопрос. — Ее волнует только ее собственная уязвленная гордыня. Ей нужна была война, и она развязала войну. Ей нужно было, чтобы ее подданные объединились именно сейчас, когда она стремится захватить контроль над Магической Пряжей. И она… — Он смолк и вздохнул: — Ах, эти боги. Мы всего лишь их игрушки.

Неужели Джарлакс действительно в это верит? — раздался голос Киммуриэля, и Джарлакс, подняв взгляд, с удивлением увидел, что его прагматичный партнер усмехается.

— Джарлакс верит в то, что они назойливые кукловоды, пытающиеся лезть в нашу жизнь, только и всего, — ответил лидер наемников.

Эти слова вызвали у Киммуриэля улыбку.

— Мне нужно отправиться кое–куда, и поскорее.

— Я должен раздобыть тебе хорошую лошадь?

Джарлакс кисло взглянул на Киммуриэля.

— Куда ты собрался?

— Где сейчас Дзирт?