Возвышение Меркурия. Книга 6

— То есть мне нужно обеспечить согласие этих пяти семей на изменение схемы выборов?

Сидящий напротив Романов, кивнул.

— Да. И предупредить, чтобы не дёргали за свои ниточки в полиции и аппарате. Чиновники, они же не идиоты. Когда всех скопом отправлю в отпуск вместе с заместителями, поймут что к чему. Сами не рискнут кого-то подбивать, а вот к покровителям побегут сразу. Жаловаться, да доносы в столицу организовывать. А там, ты поверь, хватает людей, которые каждую бумажку возьмут, к делу подошьют и кому надо всё это покажут. Сказав, что мол, зарвался Романов. Не с Пробоями разбирается, а дворян через колено ломает.

К концу этой речи, взгляд у него наполнился самой натуральной холодной яростью, к которой добавлялась изрядной толика решимости. Похоже, против идеи «сломать некоторых дворян через колено», старик ничего против не имел.

— А с этим делом что? Нужно найти городовых, которые поставлял им жертв. Позаботиться о выживших. Собрать показания свидетелей.

Благодаря расследованию по поводу виконта Элье, которое до сих пор велось в Корее, я был немного в курсе, как занимаются такими делами. А вот Леопольд задумчиво посмотрел в сторону выхода из комнаты.

— Завтра я сменю и шефа полиции. Сразу, как новый разберётся с основными вопросами, сформирует небольшую группу, которая займётся следствием. Скорее всего ближе к вечеру — нужно будет оформить тех отставников, которые согласятся вернуться на службу. А до этого момента, место возьмёт под охрану моя гвардия.

Я приподнял брови.

— Вы же недавно говорили, что держать дом в таком состоянии, это плохая идея.

Тот невозмутимо кивнул.

— Именно так. Но уже скоро его «обнаружат». Мои же гвардейцы, которые случайно заметят тут нечто странное. Потом вызовут городовых и те доложат наверх. А решение будет принимать уже исполняющий обязанности шефа полиции, которые примет полномочия около восьми утра. Он же обратится с официальной просьбой к моей родовой гвардии — обеспечить безопасность и неприкосновенность места преступления.

Мьёльнир, который немного запутался в хитросплетениях мыслей Романова, озадаченно пискнул. А вот Сандал неожиданно прорычал что-то уважительное.

Через пять минут я стоял на крыльце, наблюдая за отъезжающим автомобилем генерал-губернатора. Перед тем, как он отправился обратно к себе, я успел задать пару вопросов о роде Болод и Лхасе, которую упоминала погибшая женщина.

К моему удивлению, Леопольд не знал, что это за род — смотря мне в глаза, заявил, что впервые о них слышит. И судя по оттенкам его разума, за которым я внимательно наблюдал, не лгал. С Лхасой всё оказалось проще — столица Тибетского государства, которое регулярно пытались подмять под себя китайцы. Как правило, в виде родовых коалиций, но как-то раз устроили и общий поход под командованием Дома Цин. Правда ничего не добились — после того, как половина армии полегла в горах, оставшиеся вернулись домой. С тех пор они в Тибет больше не совались.

Металлические таблички, по слова Романова напоминали пайцзы Монгольской империи. Той, что когда-то простиралась от южного Китая до степей причерноморья. А потом обломала себе зубы об Рюриковичей и стала постепенно угасать. Как ни странно, дольше всего они продержались как раз в Китае. Потом их смёл Дом Мин, вырезавший всю знать, в которой текла монгольская кровь и совершивший Поход Великой Мести в степи, где их армия устроила настоящую массовую бойню.

Ну а через несколько сотен лет в Китай вторглись маньчжуры. Которые смели одряхлевший Дом Мин и в свою очередь вырезали его под корень. Как и солидную часть старой китайской знати. Восьмизнамённая армия не особенно стеснялась в методах установления контроля над новыми территориями.

По логике, теперь с севера должны были появиться новые орды голодных варваров, что сокрушат уже Дом Цин. Была только одна маленькая проблема — вместо диких племён тут теперь находились города, железные дороги и аэропорты. Не лучшие условия для зарождения варварской орды.

Ещё раз глянув на машину Романова, которая исчезла за поворотом, посмотрел на зависшего в воздухе Сандала.

— Готов показать местным патрициям их главный страх в жизни?

Дракон утвердительно рыкнул. А спустя четверть часа мы уже приступили к первой демонстрации.

Чего больше всего на свете боятся люди? В основном всякой ерунды — потери источника денег, разрыва любовных связей, своей собственной смерти. Но патриции, они немного другие. Для них важнее всего сохранение репутации. Цельность той социальной маски, что они носят с самого рождения. Вернее, такие есть почти у каждого. Некоторые вовсе обзаводятся десятками вариантов. Но обычный смертный от разрушения лелеямого им образа, не пострадает. Тогда как дворянский род рискует потерять всё. Начиная от уважения вассалов с союзниками и заканчивая утерей веса в обществе.