Возвышение падших (СИ)

— Валиде просила меня по дороге в Топ Капы заехать к тебе и привезти с собой, — ответила та, сложив руки перед собой. — Скоро начнётся праздник во дворцовом саду Топ Капы в честь никяха нашей сестры и Хюмашах Султан. Не стоит заставлять ждать…

Хюррем Султан горько усмехнулась, бросив взгляд на своё нарядное кроваво-красное платье.

— Нет желания что-либо праздновать…

Гевхерхан Султан устало вздохнула и задумчиво рассмотрела непривычно мрачную сестру.

— Это всё из-за Альказа Бея?

Та неосознанно вздрогнула от её слов, а после надменно насупилась.

— С чего вы с Валиде решили, будто я им заинтересована?

— Потому что это — очевидно, Хюррем.

Хюррем Султан тяжело взглянула на сестру, не в силах более отрекаться от своих чувств. Промолчав, она спешно двинулась к дверям.

— Ты, кажется, говорила, что не стоит опаздывать…

Гевхерхан Султан, поймав проходящую мимо неё младшую сестру, пронзительно взглянула ей в глаза.

— Совсем недавно я пожелала, чтобы ты, наконец, познала любовь. Ранее ты считала её глупостью, а сейчас она убивает тебя… Сила её власти над нами пугает, не так ли? Ты бы так хотела оказаться на месте нашей Айше.

— Замолчи! — негодующе процедила Хюррем, вырвав свою руку.

— Пойми, Хюррем. Айше из нас троих всегда была самой хрупкой и несчастной. Позволь ей, наконец, обрести счастье, покой и любовь. Оставь Альказа. Забудь о нём.

— По-твоему, я собиралась соблазнить его? — с вызовом бросила та, пронзая сестру гневным взглядом. — За кого ты меня принимаешь?

— За тебя саму. Ты целеустремлённая и, если уж чего-то захотела, так просто не сдаёшься. К тому же, ты красива, благородна и богата. Любой бы на месте Альказа поддался соблазну, да и он, как мне кажется, и сам неравнодушен к тебе.

— Неравнодушен? — не сдержав горячего интереса, воскликнула Хюррем.

Гевхерхан тяжело вздохнула, поняв, что сболтнула лишнее.

— Вчера он был назначен хранителем султанских покоев и дворца, а потому возымел власть в Топ Капы. Он знал, что ты находишься на церемонии в покоях управляющей, поэтому передал для тебя послание через Фахрие-калфу. Она, разумеется, не посмела передавать тебе его и, встретив меня, когда я покидала Топ Капы, передала письмо с просьбой оповестить о нём нашу Валиде.

— Где это письмо? — волнительно и требовательно смотря на сестру, спросила Хюррем Султан. Осторожность и сдержанность покинули её, вытесненные одержимостью влюблённости.

— Тише… — предостерегла её Гевхерхан Султан. — Оно со мной. Я решила не волновать им нашу Валиде, которая искренне считает, что Альказ также заинтересован Айше, как и она им.

— Отдай его мне, Гевхерхан!

— Зачем? — снисходительно улыбнулась та. — Ты ведь сказала, что не намереваешься каким-либо образом добиваться его. Не забыла, что этим утром между ним и Айше был заключен никях?

— Гевхерхан, это письмо станет единственным, что останется для меня после того, как я убью в себе эти чувства, — смягчилась Хюррем, с мольбой смотря на неё. — Прошу, отдай письмо! Обещаю, что ни словом, ни делом не посягну на счастье Айше…

Гевхерхан Султан, смягчившись от мольб сестры, которых она прежде никогда не слышала, достала маленькое послание из-за ворота своего голубого платья.

— Я жду тебя в карете у ворот дворца. Поспеши.

Хюррем Султан, сжав в руках послание, проводила волнительным взглядом старшую сестру, а после спешно раскрыла его и принялась жадно читать.

“Моя госпожа,

Я никогда бы не посмел написать вам, но наступил тот момент, который я не могу упустить, дабы после уже писать не в праве буду.

Сокрушенно признаюсь, что, едва увидев вас, я навсегда отдал вам свое сердце, разум и душу, несмотря на то, что вы являетесь замужней женщиной и Султаншей.

Простите мне мое признание, так как я не только раб ваш, но и будущий муж вашей сестры Айше Султан. Знайте, что ни одна женщина во Вселенной не заменит мне вас и ваших глаз.

Альказ”.

Хюррем Султан, чувствуя как разрывается сердце от внутренних переживаний и от осознания невозможности их любви, горько зарыдала и медленно осела на тахту, отчаянно прижимая письмо к груди.

Спустя некоторое время…

Топ Капы. Дворцовый сад.

За широкой и высокой ширмой, отделяющей их от празднующих мужчин, в открытом шатре во главе накрытого яствами стола восседала надменная Шах Султан. По правую и левую сторону от неё сидели отчего-то напряжённые и постоянно переглядывающиеся Хюррем и Гевхерхан. Рядом с Гевхерхан — улыбающаяся Эсен-хатун. Рядом с Хюррем — неразлучные Фатьма Султан и Гюльрух Султан.

Шах Султан, обеспокоенно посмотрев на заплаканную Хюррем, после переглянулась с напряжённой Гевхерхан. Обеим была известна причина подобного состояния той.

Фатьма Султан и Гюльрух Султан, перешёптываясь, наслаждались праздником, а Эсен-хатун оставалась задумчивой и молчаливой, не участвуя в веселье.

— Хюррем, что с тобой такое? — видя болезненную бледность дочери, беспокойно спросила Шах Султан. — Вокруг веселье, праздник, а ты словно на поминках.

Хюррем Султан вымученно улыбнулась матери под взглядами остальных женщин.

— Что-то неважно себя чувствую, Валиде. Простите, что порчу вам веселье.