Возвышение рода

Внутри здания тоже шел бой. Я удивленно вертел головой, пытаясь понять когда наши ребята успели ворваться внутрь. Двери до сих пор были закрыты, а в окнах отстреливались люди Хомутова. И все же внутри шла яростная битва. Может, зашли с черного входа?

Зачистка передней линии подходила концу. Кто-то сдавался и сохранял жизнь, другие гибли. Когда из окна второго этажа выпало тело и распласталось на брусчатке перед входом, бой завершился. Только сейчас я заметил, что внутри гостиницы были тихо, и больше никто не пыался достать нас выстрелом или заклинанием. Наоборот, люди Хомутова сорвали занавески и сделали из них подобие белых флагов, торчавших едва ли не из каждого окна.

— Интересно, как это понимать?

Серпухов приблизился к выброшенному из окна телу, и перевернул его на спину. Я узнал в этом человеке Хомутова.

— Свои же прикончили, — произнес Глухов, который стоял рядом с сотником и прикрывал его от возможных атак.

Двери гостиницы отворились, и на улицу вышло не меньше двух десятков одаренных. Сколько же их было внутри, если они там еще и дрались между собой? От группы сдавшихся отделилась небольшая группа, но говорил только один:

— Мы приняли решение сдаться и не идти против Великого князя. Все, кто был против, погибли в бою.

Глава 13 Приглашение

Через два дня в Москве прошла казнь пленников, которые стояли во главе заговора. Баженова оказалась единственной из зачинщиков, кому Рымин пожаловал жизнь. Эльвира покидала Москву со слезами на глазах. Женщина явно не привыкла к тяжелому труду. Горяиновы, Белозеровы, Хомутовы и остальные были высланы на север, где им предстояло основать поселение и добывать лес, пушнину и ценные металлы. Почти две сотни людей отправились в мало обжитые районы с запретом покидать их без разрешения. Только через сорок лет Великий князь позволил потомках этих родов вернуться обратно.

— Не переживай, у них там будет хорошая компания, — успокоил меня Серпухов, видя мое недоумение. — Там работает много людей, которые устремились на север за хорошей платой, а еще гарнизон в сотню бойцов. Труд облагораживает и отгоняет дурные мысли.

Я собирался в тот же день покинуть Москву и вернуться домой, где меня давно ждали, но Великий князь попросил аудиенции. В этот раз он принимал меня в своем кабинете. Неужели с падением заговорщиков эра аудиенций в машинах прошла?

Рымин говорил как ни в чем ни бывало, но я чувствовал исходящее от него волнение.

— Михаил, мы уже обсуждали этот вопрос, и все же, я повторю свое предложение. Перебирайтесь с семьей в Москву, в столице ваши таланты могут быть раскрыты наилучшим образом. Ты ведь еще в академии заслужил перевод в Москву, но так и не осуществил свой план. Пришло время реализовать его. Заметь, немногим я предлагал это дважды.

— Благодарю за оказанную честь, но я считаю, что мое место здесь. Как говорится, где родился, там и пригодился.

— Забавно слышать эту поговорку из твоих уст, Михаил. Точнее, я бы сказал, Странник.

Рымин посмотрел на меня, но я не подал вида, что меня это как-то удивило или задело.

— Хорошо. Я понимаю, что у тебя свои мотивы. И все же надеюсь на твою помощь в случае необходимости.

Я вышел от князя и направился в сторону казарм. Переночую сегодня, а рано утром на вокзал.

— Командир! — я стоял на ступенях, когда меня окликнул Покровский. — Я слышал, тебе нужны люди в охрану.

— Я? А, ну… да.

Интересно, кто успел проболтаться? Мне казалось, что в Москве об этом знает только Великий князь. Тогда понятно как ценная информация просачивается.

— А твердыня тебе нужен?

— Пригодится. Но ты ведь в Москве живешь, что тебе в Ростове делать?

Федор скривился и обернулся назад.

— Здесь слишком многое напоминает мне о том, что я бы хотел забыть. Хочу начать все заново.

— Ты ведь понимаешь, что с сотней Серпухова придется распрощаться?

— Конечно! Надоели эти бесконечные командировки. Пришло время остепениться.

— Завтра утром выезжаем. Успеешь?

— Еще не на такие путешествия успевал!

Покровский успел провести прощальный вечер с семьей, поговорил с Серпуховым и утром с небольшим походным мешком ждал меня возле казармы. Чувствую, сотник будет держать на меня обиду из-за того, что увел из его отряда бойца.

— Не передумал?

— Неа, — Федор мотнул головой и поправил спадающие лямки рюкзака.

Я считал Покровского своим другом, поэтому пока не мог представить как у нас сложатся деловые отношения. С другой стороны, он помнил наш поход в копи Родионовых, и с тех пор называл меня командиром. Думаю, моей доли с завода вполне хватит и на сдержание семьи, и на оплату труда Покровского с Архиповым.

— Далеко собрались? — голос Серпухова заставил нас обернуться. — Ну вот, уезжают и даже не попрощались.

— Не стали отвлекать, — я пожал плечами и виновато посмотрел на Серпухова. Вот еще один человек, которого мне будет не хватать в Ростове.