Возвышение рода

— Федора — согласна. По сути, он наш друг, а вот остальные пусть сидят дома.

Мне удалось уговорить Машу на водителя, потому как я водить не умел, а Покровскому нужно следить за ситуацией и в случае чего прикрыть куполом. За дорогой ему следить точно некогда.

Празднование свадьбы началось за день до торжественного события. В особняке Паневиных собрались приглашенные гости — родители Кати, друзья семьи и родственники. От друзей молодоженов были только мы с Машей и Влад с Сашкой. Всего собралось около двадцати человек.

Стоило мне подойти к Егору с Катей, Паневин схватил со стола нож и бросился на меня. Машинально я ушел в сторону и перехватил руку.

— Гущин, убью!

— Егор, ты с ума сошел?

Я потащил Паневина на улицу, подальше от удивленных глаз зрителей. Он брыкался, словно сумасшедший, и пытался меня достать. Пару раз ему удалось достать кулаком в зубы, и во рту появился привкус крови. Представляю, какие у него были ощущения, когда он бил по каменному доспеху.

— Михаил, в чем дело? — Катя выскочила на улицу следом за нами.

— Ты лучше у своего жениха спроси, — прокряхтел я. Пришлось активировать дар и заломать Паневина, пока тот не натворил глупостей.

— Егор, хватит! — закричала Листьева, но ее крики оказались без результата.

— Да он не в себе! — закричал Васильев, который неотступно следовал за нами. Покровский тоже был рядом, готовый в любой момент прийти на помощь, если понадобится.

— Давайте в беседку! — скомандовала Листьева и отворила дверь.

Я затащил Паневина туда, а следом за нами вошла Катя, Маша, Федор и Влад. Сашка осталась успокаивать взволнованных гостей. Мы усадили Егора на стул, смотали скатерть и примотали парня к стулу.

— Ты — труп, Гущин! — прорычал Паневин, придя в себя. — Ты не сможешь долго держать меня связанным.

— Отчего такая неприязнь, Егор? Мне казалось, мы друзья, да и ты мне много чем обязан.

— Ты посмел отвергнуть ту, что не прощает!

— Чего? — я с нескрываемым удивлением смотрел на Егора и чувствовал на спине недовольный взгляд Маши.

— Плохо слышал? Ты отверг ее чувства, а такое не прощают. Ты — труп!

— Я ничего не понимаю, — признался я, глядя на друзей.

— А вот теперь и я не понимаю, — вмешалась Катя.

— Он под контролем. Вы будто не были на занятиях в академии, — Маша встала и направилась к Егору, но я стал у него на пути.

— Не забывай, что он опасен.

— Он связан, Миша. И потом, Егор не будет нападать на меня, правда? — Фролова повернулась к Паневину, но тот лишь угрожающе оскалился.

— А ты подойди и проверь.

Слова Егора подействовали на Машу отрезвляюще, и она так и остановилась на середине пути.

— Хорошо. В общем, он под контролем. Не знаю кто это сделал, но они нацелились на тебя, Миша. И я думаю, что здесь глубокая серьезная обида.

Глядя на Паневина, который то и дело пытался выпутаться, я понимал, что спокойной жизни ждать не стоит. Так или иначе, враги не оставят попыток добраться до меня, а страдать будут родные, друзья, и все, кто меня окружает. Выходит, что работа тайного агента настолько опасна, что просто так оставить ее невозможно. Ты или идешь по этому пути до конца, пока не раскроют, или покуда хватит сил работать. Либо не ввязываешься в это все. Я же снова попытался изменить систему и выбрал свой, третий путь.

Сегодня Паневин, а кто завтра? Васильев, сестра, Кирилл, Маша? Все, кто окружает меня, будут в опасности. И кто знает, закончится ли это когда-нибудь? Можно нанять кучу охраны, оснастить дома куполами, купить бронированные машины, но хватит ли этого, когда в мой дом снова придет враг?

Думаю, я слишком часто сталкивался с врагами, что теперь помешался на безопасности дорогих мне людей. С другой стороны, в прошлых воплощениях я был один, а потому и переживать особо было не за кого. Тепе все изменилось.

Я поднялся и посмотрел на Машу, которая устала и прикрыла глаза. Да, беременность отбирает у нее много сил, но более счастливой женщины я не видел. Я сделаю все, чтобы обезопасить ее, поэтому решу проблему Егора и найду кто это сделал. Собственно, определенные догадки у меня уже есть.

— У меня есть мысли кто мог стоять за этим, — друзья тут же повернулись ко мне. — Кто мог точить на меня зуб и иметь доступ к Паневину?

— Ты хочешь сказать… — Васильев поднялся, потому как понял мой намек.

— Игнатьева! Она давно не давала о себе знать.

Катя отрицательно покачала головой и произнесла:

— Инга вряд ли могла. Она счастлива с Румянцевым. И потом, не забывай, что она чародей, а здесь налицо работа сильного духовника.

— Разве это проблема? Неужели в академии нет сильных духовников?

— Вообще-то нет. Из духовников пятой ступени и выше есть только проректор, — Листьева крепко стояла на своем.

— Ладно, вернемся к Игнатьевой. Она в академии?

— Сейчас ведь день Зимнего равноденствия многие разъехались по домам…

— Но у нее нет дома.

— Румянцев пригласил ее.

— Тогда едем туда.