Возвышение Сталина. Оборона Царицына

Объяснение недовольству Снесарева дает указанная им дата – 13 июля. В этот день Ворошилов прибыл в Царицын, чтобы вместе со Сталиным на бронепоезде отправиться для осмотра Гашуньского участка. И вот это действительно являлось нарушением субординации, ибо руководителем Ворошилова являлся Снесарев. По военной линии. Но по линии государственно-политической Ворошилов предпочитал считать своим руководителем Сталина. Наконец, имелся чисто формальный момент: участок до Гашуни включительно находился в ведении Ворошилова, поэтому для появления здесь он имел законные основания. И лишь дальнейшая поездка к Котельниково и Ремонтную выходила за пределы его полномочий как командующего Царицынским фронтом.

Честно говоря, в данном случае можно понять обоих: Снесарев и Ворошилов просто мыслили разными категориями и расставляли разные приоритеты. Безусловно, Андрей Евгеньевич обладал немалым опытом – и боевым, и штабным. Однако Ворошилов тоже проявил личную храбрость, показал себя незаурядным лидером, а главное – именно он привел в Царицын 30-тысячную армию. Наконец, в условиях лета 1918 года управляемость войск зависела от личности командира и умения его подчинить себе людей, способности заставить их выполнять приказания не своим чином, а исключительно личным авторитетом. И здесь Ворошилов, как мы убедились, показал себя куда более эффективным руководителем, нежели Снесарев.

Не удивительно, что Климент Ефремович считал себя стоящим выше «военспеца» и был по-своему прав. Он не мог взять в толк, почему имел право ехать только до Гашуни, а не дальше, если руководствовался исключительно интересами дела (в том числе и необходимостью осмотреть место будущего наступления). Отношение, выраженное в приведенном выше письме, Ворошилов не мог воспринять иначе, чем оскорбление. Словом, нашла коса на камень…

Оценивая результаты действий Сталина, мы не можем обойти вниманием статью доктора исторических наук, профессора Ростовского университета А. Козлова «Царицынский опыт»[288], тем более, что эта единственная за последние полвека работа, посвященная оценке действий Сталина в Царицыне в 1918 году.

«Сталин… отменил распоряжения военрука Снесарева и вопреки его плану 16 июля развернул операции на гашунском участке фронта… Однако неподготовленное наступление по двум расходящимся направлениям – к западу и югу от Царицына – закончилось неудачей. Оказалась нарушенной устойчивость обороны советских войск. На правом фланге они были отброшены далеко на восток и потеряли железнодорожную линию между Поворином и Логом».

Трудно представить, как в столь небольшом фрагменте текста можно уложить столько ошибок и неверных утверждений. Мы видели, что Сталин не отменял приказа Снесарева о наступлении на юге – напротив, он приложил все усилия, чтобы его ускорить[289]. Более того, приказом № 10 от 16 июля Снесарев подтвердил указание войскам группы Болоцкого наступать на Великокняжескую. К действиям же на западе (точнее, северо-западе) от Царицына, на Хоперском фронте, ни Сталин, ни Ворошилов никакого отношения не имели, а наступление здесь должно было вестись по тому же приказу Снесарева от 16 июля, которым командующему Усть-Медведицким фронтом Ф. К. Миронову предписывалось оттеснить противника за реку Дон на участке от устья реки Хопер до устья реки Песковатка.

Увы, именно здесь оказался самый слабый участок фронта. Еще 15 июля в полосе дивизии Киквидзе казаки внезапной атакой ворвались на станцию Филоново, разогнав два полка дивизии Киквидзе, которые даже не выставили боевого охранения. Ответственность за этот эпизод можно возлагать на Киквидзе, на штаб округа, на военрука Снесарева, но Сталин-то тут при чем?

В этот раз станцию удалось отстоять, но в 20-х числах июня белоказаки начали наступление на участке, занимаемом Усть-Медведицкой группой Миронова. 25 июля противник занял район станции Литки, а на следующий день – станции Лог и Арчеда. Железная дорога на Поворино оказалась перерезана. 28 июля донцы, пользуясь отсутствием взаимодействия между участками обороны советских войск, захватили станции Панфилово и Бударово. 30 июля они заняли Себряково, а на следующий день красноармейцам удалось отбить станцию Лог. 2 августа казаки генерала Фицхелаурова заняли село Пролейка на берегу Волги, начав обстрел идущих вверх от Царицына судов. К 3 августа город был блокирован с севера, а весь 300-километровый участок дороги от Арчеда до Поворино оказался в руках Донской армии. Прямая железнодорожная связь Царицына с Центром прервалась до февраля 1919 года.

Тем временем 30 июля войска центрального (Царицынского) и южного (Сальского) участков действительно переходят в наступление. 31 июля взят Калач, где захвачены большие трофеи и запасы хлеба. 2 августа наступающие в направлении Великокняжеской части Сальской группы заняли Зимовники и Куберле (60 км. от Великокняжеской), 5 августа им удалось деблокировать трехтысячный отряд красного ополчения, более месяца оборонявшийся в слободе Мартыновка.