«Пронжу клинком вас на стихе последнем»27
Я только закончил редактировать свой памфлет, как движение Жёлтых жилетов яркой вспышкой прорезало удушающую тьму и туман. Мне неизвестно, к чему приведёт эта буря, но если удастся прорвать пелену тьмы – какое счастье! Не могу не признаться, мне эта новость принесла большое утешение.
Ещё со времён оккупационного движения мая 1968-го я стал (в том числе в глазах своих друзей) неисправимым оптимистом, очаровывающимся собственными напевами и фразами.
Поверьте, мне нет никакого дела до собственной правоты, но вот возникает протестное (пока ещё не революционное, до этого далеко!) движение, подтверждающее веру в столь важное для меня понятие свободы, каким бы извращённым, опошленным и «сущностно» прогнившим оно ни было. С какой стати моё внутреннее стремление к свободе должно быть обременено любыми разумом и безрассудством, победами и поражениями, надеждами и разочарованиями, когда я лишь пытаюсь при каждой возможности вырвать свободу из губительных для неё сетей хищничества и рынка, возвращая свободу питающей её жизни?
Так же сильна моя вера в человеческий разум. Осознание того, что мы полноправные живые существа, а не управляемые и монетизируемые товары, на протяжении веков сохраняется и возрождается вопреки худшим проявлениям варварства.
Призывая разрушить «стены плача», я не преминул описать в этом небольшом сочинении гнусное добровольное рабство, пассивность перед лицом уничтожающих жизнь предприятий, управляемых финансовой мощью, перед произволом транснациональных компаний и Государств. Редко случается, чтобы начатая в непроглядной сумеречной тьме книга оканчивалась пусть и не весенними красками, но хотя бы проблеском, обещающим скорый рассвет.
Ничего нельзя завоевать навечно. Свобода всегда неустойчива. Её способен разрушить и заменить рабством сущий пустяк. Тот же пустяк может её восстановить.
Даже если движение Жёлтых жилетов заглохнет, отхлынет и вернётся к старым рабским привычкам, истинно народная (а не популистская) волна протеста уже поднялась и доказала, что нельзя не подчиниться движению жизни. Мимолётные протесты, такие как Арабская весна, «Индигнадос», «Ночное стояние»28
, Occupy Wall Street29, учат нас тому, что стоит остерегаться как излишней самоуверенности, так и преждевременного пораженчества. И всё же ничто не переменит моей уверенности в том, что Homo economicus приходит конец! Спектакль окончен.Мы подошли к решающему моменту, когда каждое возражение сливается с объединением общемировых, насущных требований.
Эти требования не подавить.
Примечания
1 «Оратором рода человеческого» (фр. “l’orateur du genre hu-main”) называл себя Анахарсис Клоотс, политич. деятель и революционер времён Великой французской революции, философ-просветитель (здесь и далее –
2 Мифический ассир. царь, который, будучи осаждённым в Ниневии, сжёг себя вместе со своим богатством, а также слугами и жёнами, на погребальном костре.
3 Концепция, в соответствии с которой рост производства является главной общественной целью.
4 Имеются в виду: Эразм Роттердамский (1466–1536) – нидерл. философ-гуманист, учёный эпохи Возрождения; Себастиан Брандт (также Брант, 1458–1521) – нем. прозаик и поэт, автор сатирической поэмы «Корабль дураков»; Франсиско де Кеведо (1580–1645) – исп. поэт и прозаик эпохи барокко.
5 Распространившееся в мае 1968 г. по всей Франции широкое народное движение по захвату (фр. occupation) заводов рабочими и университетов студентами.
6 Из сонета Ж. де Нерваля «Несчастный» (1854).
7 «Труд освобождает»
8 Доктрина, абсолютизирующая промышленных рабочих и высказываемые ими идеи, предписывающая им приоритетную и привилегированную роль в революционном движении.
9 Защищаемая автономная зона в Атлантической Луаре, состоящая из более чем 1 500 гектаров сельскохозяйственных угодий, занятая сквоттерами. За 2010-е гг. смогла отбить несколько попыток фр. властей изгнать её жителей с целью строительства на этой территории аэропорта, обслуживающего Нант.