Впечатление. Восходящее солнце (СИ)

— Спасибо, носатый, — Лайла поднялась и взяла в руки коробку. Развязала ленту, сняла крышку и достала кассетный плеер с наушниками, обтянутыми розовым поролоном. Она удивлённо вскинула брови, покрутила его в руках, а потом нажала на кнопку проигрывания.

Из наушников тихо донеслась «Аксель Ф» Гарольда Фальтермейера.

— Ммм, носатый, — Лайла расплылась в улыбке. — Наша песня.

Пятый кивнул с ухмылкой и повернулся к Клаусу.

— Теперь ты, — он сунул руку в карман брюк и достал приторно розовую открытку в сиреневый турецкий огурец и с щенком лабрадора в рамочке. — С днём рождения, братец.

Клаус сморщил нос, но выбрался из пледа и подобрался к Пятому.

— Какая пре… — начал он, глядя на пёсика на открытке, и замолк, как только её перевернул.

Дейв привстал на своём месте, а Бен заглянул Клаусу через плечо.

— Это же… рецепт твоего киша, Миранда… Ребята… — у Клауса на глазах выступили слёзы, и он стиснул их в объятиях по очереди, а потом, вручив открытку Дейву, убежал в дом.

Пятый не стал садиться, заранее зная, что сейчас снова придётся вставать.

Меньше, чем через минуту Клаус прибежал обратно.

— Пятый… — он остановился, чтобы отдышаться. Вложил в руки Эллисон небольшую коробку с ярким бантом, а сам перехватил видеокассету, перевязанную лентой. Оглянулся на родных. — В нашей семье богатая история разногласий и конфликтов, но несмотря ни на что, мы любим тебя, Пятый. Очень. И эта запись — признание тебе ото всех нас. — Он заправил прядь за ухо и повёл плечами как от порыва ветерка. — Здесь воспоминания. Извинения. Истории и секреты, которыми хотелось с тобой поделиться, но не было возможности. И много-много любви.

— Моё обращение самое мощное, — вмешался Диего. — Ты будешь плакать, бро.

— С днём рождения, Пятый, — Клаус вложил Пятому в руки кассету. Пятый сжал её в пальцах и сел сам, рядом с Мирандой. Не почувствовал, как она накинула плед ему на плечи, рассматривая бобину с плёнкой и ленту, а потом всё же вскинул голову:

— Поздравляю, вы подарили мне доказательства, что не считаете меня занозой в жопе, — с улыбкой заметил он. Отложил кассету к коробку от Миранды и синей вспышкой перенёсся к Клаусу, сжав его в крепких объятиях. Он надеялся, что остальные к нему присоединятся. — Спасибо, ребята.

Клаус обнял его в ответ, а потом и правда подтянулись остальные. Ощутимые и неощутимые одновременно.

— Дышать… нечем, — выдавил Клаус, рассмеялся и выбрался из переплетения родных рук. Протянул руку и забрал у Эллисон коробочку с бантом. — Лайла, сестрёнка. Это, в общем-то, не совсем мой подарок, но я первый узнал, и мы, — к нему тут же подошла Юдора, и Клаус её обхватил за плечи, — решили, что сегодня идеальный день, чтобы объявить об этом тебе и семье.

Пятый отступил к Миранде и тихо шепнул:

— Ты знаешь, что там?

— Понятия не имею, — отозвалась она в ответ.

Лайла снова встала со своего места, взяла у Клауса коробочку и решительно потрясла, но шуршание содержимого, мог услышать разве что Пятый.

— Интересно, — Лайла широко улыбнулась, глядя сначала на Клауса, потом на Юдору, и потянула за ленту, развязывая бант.

Пятый вытянул шею, чтобы видеть получше.

В коробочке оказались крохотные детские ботиночки, связанные из сиреневой шерсти.

Лайла выронила коробочку, но ботиночки прижала к груди:

— Не может быть, — едва не закричала она, глядя на Юдору. — Да ты гонишь! — и тут же сгребла и её, и Клауса в объятия. — Вот это да! Вот это да! Наконец-то, — она, всё ещё не выпуская из хватки Клауса, притянула к себе Юдору и страстно поцеловала.

Пятый опустился рядом с Мирандой. Лайла в последнее время навещала их редко, а на работе всё время что-то замалчивала. И только теперь Пятый понял, что именно.

— Это считается, будто мы с тобой будем бабушкой и дедушкой? — с ухмылкой спросил он.

— Удобно устроился, да? Никакой муки с воспитанием и продростковым бунтом. Сразу внуки.

Пятый в ответ только завалился набок и устроил голову у неё на плече.

Он улыбался.

После обмена подарками, закончившегося на такой счастливой ноте, праздник оживился. Снова зазвучали голоса и зазвенел смех, и казалось, что так они просидят до самого утра. Правда, Пятый всё чаще ловил себя на том, что веки стремительно тяжелеют. Он даже не заметил, как праздник покинули Губерманы. Скоро заснули дети, и Пятому пришлось снова встать. Лайла и Юдора с Джоном и Клэр на руках, а вместе с ними Ханна и Оуэн, отправились в гостиницу на ночь.

Когда Пятый вернулся, под тентом никого не осталось. Миранда поднялась в спальню, то же сделал и Дейв. Растянутые навесы никуда не делись, зато столы опустели.

Пятый постоял немного на улице, всматриваясь в яркое звёздное небо над головой и подставив лицо прохладному ветру.

Он не тревожился ни о чём — ни о будущем, ни о настоящем, ни о прошлом.

Он был счастлив.

Только через время он всё же повёл плечами, ёжась от прохлады, и взбежал по ступенькам на террасу и вошёл в дом.

И тут же заметил Клауса.

— Всё суетишься? — спросил Пятый, убирая чемодан под тумбочку.