Впечатления моей жизни

Меня особенно поразил И., еще не старый человек, суховатый, с косинкой в глазах, с волосами, как, впрочем, и у других, мало знакомыми со щеткой, в неопрятном, издерганном платье. Мягкое белье сомнительной чистоты, с отсутствием пуговиц, обнажало минутами волосатую грудь. Туалет его довершала огромная тяжеловесная цепь от часов, разгулявшаяся по всему животу. Пил он и играл так, как будто дал зарок делать только но всю свою жизнь. Вообще, он сразу показался мне крайне антипатичным. И к чему таким людям деньги? Ведь у них нет никаких потребностей.

Не дождавшись конца этой импровизированной вечеринки, я ушла в свою комнату. За весь вечер к чайному столу никто и не подошел. Чай и шампанское усердно разносил Антон играющим, не прерывавшим ни на минуту своего занятия. Поздно ночью, сквозь сон, я услышала говор, топот и чертыхание расходившихся партнеров.

По первому впечатлению, женский элемент на заводе был тоже невозможный. Там, казалось, не было ни одной интеллигентной женщины. Это были или самого пошлого пошиба архипровинциальные кокетки со скандальной репутацией, или просто разжирелые от избытка, грубые, вульгарные матроны с кучами невоспитанных детей. И все эти дамы были, конечно, на ножах. Едва коснувшись их, я наслушалась от них головокружительных сплетен. Я всегда ненавидела сплетни и сейчас же забывала, что мне рассказывали. Таким образом, я сразу разочаровала в себе тех, кто думал присоединить меня к своим интригам, переманить на свою сторону. Моим невниманием к передаваемым сплетням, моим равнодушием к ним я не понравилась дамам - между нами также не нашлось ничего общего.

Все же одна из них показалась мне более симпатичной и содержательной - это была госпожа М. Но так как она жила на так называемой "лесопилке", далеко от центра завода, мне редко приходилось с ней встречаться.

Холодно мне было среди этих некультурных людей. Грубость их нравов леденила меня, узость, ограниченность интересов подавляли. Все, что я видела, было так ново, непривычно для меня. Никогда мне не приходилось раньше в своей жизни встречаться с такими людьми. Я точно попала в какой-то особый мир, с особыми нравами, особыми обычаями и особым пониманием всего, чем жизнь красна… Я только смотрела и все больше удивлялась…

При заводе была гостиница, в которой останавливались люди, приезжавшие по делам завода, всевозможные комиссионеры, поставщики, представители известных фирм, а главное, подолгу жили "приемщики" - артиллерийские офицеры и инженеры. Это были совершенно особенные люди - "типы"…

Когда поселялся для приемки снарядов какой-нибудь артиллерист, то, начиная с мужа и кончая самым маленьким деятелем завода, все угождало и стелилось перед ним, как перед каким-нибудь принцем. Дело в том, что принимать правительственные заказы следовало бы поручать людям с неподкупной совестью. И несомненно, что если приемщик недобросовестный, то и заказ, вероятно, недоброкачественный. Но когда совесть подкупная, то даже при безукоризненном исполнении заказа разговор очень простой: "нехорошо" - и уехал.

Такие "приемщики" жили на заводе иногда восемь месяцев, иногда год, пока вся партия не принята, и, к сожалению, это были все подкупные люди. Уже один их образ жизни был что-то поражающее. Для них был отведен особый бюджет, во-первых, в кассовых книгах, во-вторых, по отчетности завода. По этим книгам видно было, что г. X. каждое утро съедал две коробки сардин, полтора или два фунта икры, выпивал невероятное количество вин, шампанского, водки и т.д. В карты он играл до восьми часов утра, и ему нужна была компания. Капризам и требованиям этих господ не было конца, и их боялись больше всего. Были ли между ними порядочные, я не берусь судить, но вид у них был невозможный: спившиеся, разжирелые, с отвисшими животами и рожей распухшей и до того помятой, что они и сами стеснялись куда-нибудь показываться…