Читаем Впечатления полностью

— Как какая разница! Я расстроилась, потому что подумала, может быть им неинтересно, хотя я кроме информации, которой было немало ещё и на слайды подобрала картинки этих писателей, когда они в военное время юные с медалями и орденами, электронные выписки из награждений, афиши фильмов по их произведениям и сами обложки книг. Но ничего не трогает. Ведь они эти писатели раненые были, двое из них по полгода пролежали в госпиталях, ещё один прошёл несколько лагерей военнопленных, но всё же ему удалось убежать во второй раз. И ничего не задело нынешних старшеклассников. Я всё думаю, как надо организовать подобное мероприятие, чтобы они заинтересовались. Есть, конечно всякие литературно-музыкальные формы, но я приверженец в большей степени лектория с визуальным рядом.

— Выбрось из головы. Ты своё дело сделала.

— Ну, как же. А вдруг снова война, как они себя поведут? Что будет с будущем России, когда вместо нас останутся равнодушные?

— О, она о будущем России беспокоиться!.. Ты о своём будущем побеспокойся. А у этих ребят есть учителя, есть родители…

12 декабря 2017 г.

* * *

Заказ учебников для школы дело непростое, когда есть выбор из разных учебных комплексов, учебных линий и, соответственно авторов, групп авторов.

— Так к чему пришли? Какой учебник по истории для 9 класса заказываем? — спрашивает библиотекарь у двух учителей истории.

— Вы поймите, — в сердцах продолжает доказывать Н. В. — Какой бы учебник не заказали, это всё равно, что кот в мешке.

— Почему? — искренне недоумевает библиотекарь.

— Потому что мы поймём: хорош учебник или плох, когда с ним поработаем. Заказываем, а его то и не видели… — вторая учительница, Е. Н. согласно кивает.

— Вот вам обложка, — библиотекарь в поисковой системе интернета нашла один из предлагаемых учебников. — Вы же тоже можете найти в интернете. А ещё лучше поехать в Москву и в любом большом книжном магазине полистать и даже почитать.

— Ну, вот ещё! — возмутилась Н. В., а Е. Н. произнесла какой-то звук между оханьем и вздохом. Н. В. продолжила, — Ехать! Значит, потрать на дорогу пять часов! (имеется в виду туда и обратно). И за свои деньги…

— Да, тысячу потратишь, — добавила Е. Н.

— По Москве прогуляетесь, тоже приятно.

— Да, пошла эта Москва, нужно мне туда ездить! — продолжала возмущаться Н. В.

— Зато определитесь с преподаванием, по каким учебникам лучше…

— Оно мне это надо! — не унималась Н. В. — как скажут, по тем учебникам и будем учить, — и откинулась на спинку стула, словно в изнеможении.

— У нас есть методист, — напомнила Е. Н., — если что спросим у неё.

* *

*

Идёт защита проектов среди классов, действия ребят, конечно же контролировали классные руководители. 6А представил неплохую работу, но на одном из слайдов написано:

«В нашем классе 26 семей

Из них 18 семей работают на металлургическом заводе…»

Конечно, можно понять, что имели те, кто написал эту фразу, но, что увидели те, кто прочитал её…

* * *

У учеников 6Б новый классный руководитель спрашивает:

— Ребята, каких героев Великой Отечественной войны вы знаете?

В ответ молчание, потом один за другим начинают говорить:

— Илья Муромец… Добрыня Никитич… Алёша Попович…

— ?.. — учитель в недоумении и ужасе, потом решает, что ребята пошутили и после некоторого разъяснения становится ясно, что они не шутили…

Родители

Как-то летом в здание автовокзала городка В М… области вбежали три девочки, лет 7-10, за ними вошли две женщины.

— Мама, — шепчет одна из девочек, — мы в туалет ходим.

— Щась! Разбежалась, — огрызнулась женщина. — Потѐрпите!

Девочки растерянно переглянулись, но не решились спорить и молча последовали за недовольной женщиной на перрон, хотя туалет был за углом, не более чем в двух десятков шагов. Туалет платный, тридцать рублей за вход.

14 ноября 2017 г.

Пассажиры

Еду в автобусе на работу и каждый день наблюдаю, как молодёжь и школьники устремляются к свободным сидениям, когда открываются двери, а пожилые стоят возле них. И это типичная картина, ежедневная. Едут молодые и смотрят в телефоны, так им невтерпёж что-то там выяснить или поиграть, а рядом стоят в двое и более старше их. Людям в возрасте неудобно сделать замечание, сказать, чтобы уступили место, а молодым не стыдно и не совестно сидеть, будто так и положено. В метро постоянно объявляют напоминание, чтобы уступали место пожилым, но слышат ли, слушают ли?.. Еду, стою и смотрю. Нет, конечно, не вся молодёжь такая, некоторые даже не садятся при свободных местах, но их меньшинство. Каждый день вижу мальчика, лет десяти. Часто за ним наблюдаю. В октябре, когда было уже холодно, он обычно шёл к остановке небрежной походкой в расстёгнутой куртке с видом, что ему всё нипочём. В ноябре стал носить трикотажную шапку, сдвинутую на затылок, тоже своего рода демонстрация бравады. Уже теперь, когда он ещё юный ощущается его завышенная самооценка и, будто даже избранность, такой у него вид отрешённо-высокомерный. Скорей всего избалованный в семье, привык, что ему потакают.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза