Вперед и с песней

Во-вторых, мелкими бытовыми делами, семейными и служебными склоками я тоже не занимаюсь — неинтересно. Это отнимает уйму времени, но ни денег, ни морального удовлетворения подобная канитель в конечном счете все равно не приносит. Для таких дел существуют отделения милиции, обязанные бесплатно защищать налогоплательщиков от всевозможных напастей и пакостей окружающих.

А этот Адам Егорович уже несколько раз произнес в своей сумбурной речи слова «недостаточно честный коллега» и «сбившийся с пути сотрудник» — значит, какие-то у него там имеются неурядицы на работе, в его медицинском, биологическом, экологическом, химическом или еще каком-то научном институте.

— Ну что же, теперь вы поняли, с кем имеете дело? — Адам Егорович поднял на меня глаза, которые за увеличительными стеклами очков казались на редкость огромными и неестественно голубыми. — Мне важно с самого начала задать нашему разговору серьезный уровень и не снижать этой планки. Вы должны сразу понять, что дело, о котором пойдет речь, — международного и, я бы даже сказал, вселенского масштаба…

— Постараюсь, — сказала я, ничуть не удивляясь размаху замыслов моего посетителя.

За время работы в своем частном детективном агентстве я сталкивалась с заявлениями и покруче, и особенно по весне и по осени — как известно, именно на это время приходится обострение активности всевозможных космическо-психопатических личностей. А сейчас на дворе как раз была весна.

— «И наведу на вас мстительный меч… и пошлю на вас моровое поветрие, и преданы будете в руки врага…» — громко произнес Адам Егорович, многозначительно поднимая вверх указательный палец. — Чуете? Моровое поветрие! Это слова из Моисеевых книг Ветхого завета. Они вам, Танечка, ни о чем не говорят?

«Наверное, все же историк», — подумала я, пожимая плечами, и постаралась набраться терпения не перебивать посетителя по возможности.

При этом я засекла время по часам: если минут через десять-пятнадцать многоуважаемый ученый муж все же не сформулирует более-менее внятно, что ему от меня нужно, надо будет быстренько под любым предлогом спровадить его.

Значит, случай клинический и совершенно безнадежный.

— «И накажу живущих в земле Египетской так, как Я наказал Иерусалим, мечом, голодом и мором», — это тоже из Ветхого завета. Заметьте, Танечка, — мором, всех мором. И ведь я говорю пока что о самых древнейших, так сказать, библейских временах и даже не подошел еще к известнейшим эпидемиям чумы или холеры, которые в свое время свели в могилу буквально половину населения Европы.

«Вот и хорошо, про Европу пока не будем, — решила я про себя, — а то наша встреча растянулась бы совсем уж до самого вечера. Я столько не просплю!»

— Я пришел к вам, потому что дело, о котором пойдет речь, не просто секретное. Оно — сверхсекретное! Я еще раз подчеркиваю, Танечка, — сверхсекретное!

«А я не просто человек, я — сверхчеловек! Пришелец из космоса! Сам Господь Бог, наславший мор, — никак уж не меньше», — мысленно продолжила я про себя супертаинственную фразу моего посетителя, тем временем с сонной улыбкой разглядывая воробья, который как раз сел на подоконник и бойко зачирикал о чем-то своем, весеннем. Слава богу — не великом.

Обычно, когда мне приходится заниматься утром делами слегка с похмелья и все еще под впечатлением от ночных ласк, вывести меня из себя бывает очень сложно. В такие минуты я бываю спокойной, как бронетранспортер, и испытываю приятное умиротворение — во всем теле и в голове.

Коньяк вчера был славный, а Сергей — тот на сей раз просто превзошел самого себя! Все время горячо шептал в ухо: «Танечка, Танечка…»

— Танечка, я пришел именно к вам, потому что через надежного человека получил сведения, что именно вам можно доверить столь секретное дело и не опасаться при этом за утечку информации. Но прежде всего вы должны пообещать, что никогда, ни под каким видом никому не расскажете о том, что сейчас услышите от меня, — произнес Адам Егорович, поправляя очки, съезжающие на нос.

«Могила», — чуть не ответила я своему патетически настроенному клиенту, которого слушала вполуха, вспоминая, как ни с того ни с сего Сергей вдруг начал брызгать на мое голое тело коньяком «Хенесси», приговаривая, что такой коньяк требует, чтоб его смаковали, а ему будет гораздо приятнее делать это таким образом. Забавный он все-таки парень, мой Сережа! Нестандартный парень!

— Да, конечно, — ответила я рассеянно не менее забавному человеку, который все еще продолжал сидеть напротив и глядеть на меня во все свои громадные, многократно увеличенные очками глаза. — Информация, полученная от клиента, — коммерческая тайна, и, следовательно, тайна для кого бы то ни было, кроме меня. Этот закон я никогда не нарушаю.

— Вот и славно! — обрадовался Адам Егорович. — Я не буду брать у вас письменного подтверждения ваших слов. Хотя, по идее, надо бы, но, с другой стороны, я даже не знаю как. Но все же хорошо бы…