Вперед и с песней

Наконец, я подъехала к своему дому, но прежде, чем покинуть автомобиль, как следует обыскала бардачок — там нашлись какие-то ключи, несколько скомканных десяток, раскрытая пачка сигарет «Парламент», чья-то студенческая зачетка. С интересом заглянула в зачетную книжку — должна же я была знать, кому благодарна за долгожданный домашний отдых?

«Костюченко Лилия Семеновна, Тарасовский медицинский университет», — разобрала я при свете фонаря мелкие буквы. Зачетка была заполнена только до третьего курса, тут же была приклеена небольшая фотография на редкость симпатичной глазастой девушки.

Погодите — как Лилия Семеновна? Лилия? Еще один цветочек? Вот это дела! Странное все же какое-то совпадение…

Пошатываясь, я добрела по лестнице до дверей своей квартиры… Спать, только спать.

Очень быстро я приняла душ и поставила будильник на половину седьмого утра, предчувствуя, что с этого времени у меня начнется страшная кутерьма.

До звонка будильника оставалось всего каких-то три часа.

Глава 5 УЖАСНО УЖАСНАЯ ИСТОРИЯ

Наутро я проснулась совершенно бодрой и довольной жизнью. Ведь я была дома, на свободе. А главное — впереди меня ждало нераскрытое, захватывающее дело, тем более столь необычное. Сверхсекретное.

Первым делом я позвонила Володьке и на всякий случай попросила его через своих дежурных стражей порядка срочно выяснить как можно подробнее, кто такая Костюченко Лилия Семеновна — ее место жительства и так далее. Все как полагается.

Практика научила меня тому, что подобные совпадения с именами что-нибудь да значат.

Володька, конечно, для порядка немного поворчал — я отлично знаю, как он не любит, когда кто-нибудь беспокоит его с раннего утра, а особенно поднимают с постели телефонным звонком, но мне он прощал и не такие выкрутасы. Бывали случаи, когда я его и среди ночи по нескольку раз вытаскивала из постели — и ничего, остался жив, даже за последнее время потолстел еще больше.

— Погоди, как это машину у нее угнали? — ничего не мог понять мой друг спросонья. — Кто? Ты? Кому сказать, чтоб отогнали на прежнее место? Куда? Слушай, Толян, что это значит? При чем тут психушка? Ты меня пугаешь…

По тому, что Володька по телефону назвал меня «Толяном», я поняла, что он снова на время помирился со своей ревнивой женой и она находится где-то под боком, вслушиваясь в каждое слово.

Да, мой Володька был конспиратором с солидным стажем, почище Штирлица. И хотя лично нам с ним было совершенно нечего скрывать от жены, но его профессиональные навыки я все равно уважала.

Признаться, тонкие психологические детали разговора меня обычно мало задевали — с Володькой у нас были давние, чисто деловые отношения. И даже если быть еще точнее — финансово-деловые. Когда он реально помогал мне в каком-нибудь хорошо оплачиваемом деле, я не забывала делиться с ним гонораром, что для штатного сотрудника милиции было совсем не лишним. При этом мой друг — а он был им еще со студенческой скамьи — нередко выручал меня из всевозможных серьезных переделок, а моя деятельность, в свою очередь, временами помогала ему подниматься по служебной лестнице, что доставляло Володьке немало детской, искренней радости.

Таким образом, мы с моим институтским товарищем без лишних слов, на деле осуществляли мечту о незаметном слиянии государственных и коммерческих структур, о чем в последнее время все чаще стали высказываться с телевизионных экранов наиболее видные экономисты и политики.

— Делай, что тебе говорят, Вован. Все остальное Толян тебе потом объяснит, — хмыкнула я в телефонную трубку. — Жду твоего звонка. И как можно оперативнее, хватит там дрыхнуть. Учти, друг: нас ждут великие валютные дела!

— Понял, — мгновенно отреагировал Вован, как я полагаю, особенно на последние слова.

Дожидаясь ответного звонка, я с удовольствием приняла душ, сварила себе ароматный кофе, сделала несколько аппетитных бутербродов с ветчиной и зеленью.

Нет, сколько все-таки в жизни существует маленьких радостей, которые мы не всегда ценим в должной мере! А ведь я могла бы сейчас в весьма своеобразной компании шаркать по коридору в тапочках и потом давиться в столовой перловой кашей! И то — если бы мне ее еще дали!

Ну уж нет! Под конец завтрака я даже для полного кайфа с чувством выкурила хорошую сигаретку, комфортно развалившись в мягком кресле.

Но не подумайте: пока я наслаждалась маленькими дарами свободы, в моей голове по-прежнему крутились неотвязные мысли, причем относительно не самых приятных на свете тем. Например, про чуму и холеру. Плюс еще, кажется, сибирскую язву и какую-то особенную желтуху.

Что все-таки задумал натворить Валентин Валентинович Лепесточкин? Зачем, с какой целью выкрал из лаборатории эти злополучные пробирки? Решил кого-нибудь припугнуть? Действовал по секретному заданию? Ведь он прекрасно понимал, что имеет дело с настоящим бактериологическим оружием, и знал, чем ему грозит подобная выходка! Почему все же пошел на риск?