Вперед, на Запад! Операция «Багратион»

Одновременно прошло заслушивание командующих войсками фронтов. Так, командующий 3-м Белорусским фронтом генерал-полковник Черняховский считал необходимым нанести удар войсками фронта одновременно в двух направлениях, но для этого фронт нуждался в усилении танковой армией. Направление главного удара Орша, Минск, рекомендованное Ставкой ВГК, не устраивало Черняховского, так как противник построил здесь самые мощные оборонительные рубежи. Войскам фронта предстояло лобовой атакой сбивать врага с одного рубежа на другой. Поэтому Черняховский обратил внимание на направление Лиозно, Богушевск, которое проходило на стыке флангов 3-й танковой и 4-й армий противника. Оборона здесь была слабее, но болотистая местность затрудняла использование главной ударной силы фронта – танков. Сталин не сразу поддержал командующего 3-м Белорусским фронтом, полагая, что нанесение удара одновременно в двух направлениях приведет к излишнему распылению сил. Но Черняховский сумел убедить Верховного Главнокомандующего в правильности своего решения. Он считал необходимым создать две мощные группировки для чего усилить фронт одной танковой армией и артиллерийской дивизией прорыва Резерва Главнокомандования (РГК).

Во время обсуждения предложение командующего 1-м Белорусским фронтом генерала армии Рокоссовского начать наступление вначале войсками правого крыла, а лишь затем силами левого крыла под Ковелем было одобрено. Сталин только рекомендовал Рокоссовскому обратить внимание на необходимость тесного взаимодействия с армиями 1-го Украинского фронта. Однако при обсуждении операции на Бобруйском направлении у Сталина вызвало возражение намерение Рокоссовского осуществить здесь прорыв обороны противника двумя ударными группировками, действующими по сходящимся направлениям: с северо-востока – на Бобруйск, Осиповичи, и с юга – на Осиповичи. Верховный Главнокомандующий считал целесообразным объединить силы фронта в один мощный кулак и протаранить этим кулаком оборону противника. Рокоссовский, наоборот, считал, что прорыв вражеской обороны на двух участках позволит достигнуть существенных преимуществ. Во-первых, при нанесении ударов на двух участках в сражение сразу вводятся большие силы, противник лишается возможности маневрировать резервами, которых у него и так немного. Во-вторых, в случае достижения успеха хотя бы на одном участке, враг попадет в тяжелое положение, а войскам фронта будет обеспечен успех. Сталин не сразу одобрил решение Рокоссовского, но все-таки вынужден был с ним согласиться.

Командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии И.Х. Баграмян. СССР

Вот что пишут об этом участники того памятного совещания. «Последним выступил К.К. Рокоссовский, – отмечал И.Х. Баграмян. – Хорошо помню, что вопреки предложению Генерального штаба – нанести войсками фронта мощный удар только на одном участке прорыва – Константин Константинович весьма обоснованно решил создать две ударные группировки, которым надлежало прорвать оборону противника на двух участках, чтобы последующим наступлением в глубь обороны окружить и разгромить главную группировку противника. Это предложение командующего решительно поддержали Г.К. Жуков и А.М. Василевский, и оно было одобрено Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным»[30].

Главный маршал авиации А.Е. Голованов по этому поводу высказал свою точку зрения: «Если бы это предлагал не Рокоссовский, предложение при наличии таких оппонентов, образно говоря, было бы пропущено мимо ушей, в лучшем случае – как необдуманное, в худшем – как безграмотное. Однако Константин Константинович не относился к легкомысленным людям, а его, может быть, и не совсем, на первый взгляд, обоснованные, а вернее, не совсем, казалось бы, понятные предложения на практике оказывались правильными, когда они принимались, как это было в Сталинградской битве, где, по его предложению, ликвидация окруженного противника была сосредоточена в одних руках и успешно завершилась. И, наоборот, на Курской дуге его предложение объединить оборону в одних руках, как я уже писал, было отвергнуто, и какие сложности возникли в связи с этим… Было ясно, что кто-кто, а Рокоссовский необдуманных предложений не будет ни вносить, ни отстаивать»[31].

Иного мнения был Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, который писал: «Существующая в некоторых военных кругах версия о “двух главных ударах” на белорусском направлении силами 1-го Белорусского фронта, на которых якобы настаивал К.К. Рокоссовский перед Верховным, лишена основания. Оба эти удара, проектируемые фронтом, были предварительно утверждены И.В. Сталиным еще 20 мая по проекту Генштаба, то есть до приезда командующего 1-м Белорусским фронтом в Ставку»[32].