Вперед, русичи!

– Да нет, помнят, – уже засыпая, слегка заплетающимся языком ответил Павел, – просто я еще не все учил.

– Леность, пустозвонство да дурь, это бы как повыкорчевать, – словно не слыша его, продолжал рассуждать Иван Васильевич. – А то крут, говорят, жесток. Может, и крут, да и как иначе растормошишь, из спячки выковырнешь? Как порядок наведешь? Как измену изведешь? Как Русь сильной сделаешь? Как? Все растащить норовят по своим амбарам. Каждый сам царем норовит быть, абы день прожить да брюхо полно было. А дальше? – Он тяжело вздохнул. Помолчал немного. – Недолго мне осталось. Телом немощен стал. На кого дело оставить? Кто Русь дальше крепить будет? Прощаюсь вот сегодня. Не спущусь уж боле сюда. Тут ведь богатства несметные. На разор пустят, варнаки. Нет, прятать! Прятать! Поглубже да подальше! И чтоб следов никаких. Эй, ведун, – с еле уловимой усмешкой добавил он, – а нашли ль мою библиотеку через сто-то лет ай нет?

«Какую еще библиотеку?» – успел подумать Павел, проваливаясь в глубокий сон.

– Не слышит. Спит. Умаялся, сердешный, – внимательно посмотрев на спящего парня, проговорил Грозный. – Эх, Никита, ведь не варнак я. Жаль мне его, обоих жаль, а нельзя иначе. Нельзя! – твердо добавил он. – Измена. Кругом измена…

Удобно устроившись на сундуке, Павел спал крепким здоровым сном без всяких сновидений. Он не почувствовал, как положил ему под голову Грозный толстый рукописный том в мягком кожаном переплете.

Проснувшись, парень громко с хрустом потянулся, и на лице его появилась довольная улыбка. Но когда открыл глаза, она тут же потухла. Огонь догорающего, одиноко торчащего в стене факела еле высвечивал силуэты полок и сундуков. Он тут же вскочил, вспоминая последние события, которые основательно перепутались в голове.

Гридя, монголы, битва, Грозный… Вспомнив все и насторожившись, он внимательно огляделся. Казалось, в помещении никого не было. Павел встал, прошелся, осмотрел полки. На них действительно лежали книги.

«Библиотека! – вспомнил он слова Грозного. – Так это, наверное, и есть та знаменитая библиотека Ивана Грозного, которую и по сей день найти не могут. Спорят только, была или нет. А она есть! Вот она!»

Пребывая в возбуждении от пришедших в голову мыслей, он чуть не налетел на спавшего у стены паренька. Увидев его, Павел вздрогнул и только тут со страхом подумал о том, куда делись царь с боярином. И с ужасом огляделся в поисках выхода. Его не было. И хотя в библиотеке было довольно прохладно, он моментально вспотел. Быстро обойдя стены, Павел убедился, что все они выглядели мощно и монолитно, и даже намека не было на ход, которым их сюда привели. Бессильно опустившись на один из сундуков, он в отчаянии обхватил голову руками.

– Замуровали, демоны, – прошептал он, даже не заметив, что повторил известную фразу из своего любимого фильма про Ивана Грозного.

«А кресло! – пришла ему в голову спасительная мысль. – ему ведь никакие стены не помеха!» Вскочив, он обыскал все углы большого зала, все полки с сундуками. Хотя уже через минуту понял, что ни кресла, ни магнитофона в библиотеке больше нет. Их, видимо, как диковинки, забрали с собой.

«За что?» – с отчаянием подумал Павел и тут же увидел, что сидящий у стены его невольный товарищ по несчастью проснулся и наблюдает за ним.

– Замуровали, – дрожащим голосом сказал Павел и бессильно развел руками.

Парень у стены молча кивнул.

– И чего делать будем?

Тот по-прежнему безмолвно пожал плечами, в воздухе повисла напряженная тишина.

– Так не годится, надо же что-то делать. А они не вернутся за нами? – Он с надеждой посмотрел на парня.

– Нет, – тот уверенно помотал головой, – все выходы закладываются. Иоанн свои тайники прячет. Не выбраться нам отсюда.

– Должны, должны выбраться, – отчаяние породило в Павле какую-то злость, – не подыхать же в этом проклятом веке.

Он принялся расхаживать по библиотеке, превратившейся для них в гробницу, и цепочки на его костюме ни к месту весело побрякивали в такт шагам.

– Слушай, – обратился он к парню, – если факел потухнет, мы в полной темноте останемся. Нельзя ли его как-нибудь разжечь посильнее?

Тот, вздохнув, поднялся, выдернул факел из крепления, осмотрел его. Огонек предательски мерцал. Затем он осмотрел полки, порылся в сундуках и, удовлетворенно хмыкнув, достал какой-то свиток. Павел не мог в точности разобрать, что он там делал, но через минуту факел, хотя и отчаянно коптя, разгорелся с новой силой.

– Так, одно дело сделано, – уже весь заряженный энергией, констатировал Павел.

Часть его энергии, видимо, передалась и парню, который скупо улыбнулся то ли его словам, то ли своей удаче с факелом.

– Тебя как зовут-то? – спросил Павел, решивший действовать немедленно.

– Ероха…

– Не боись, Ероха, помереть всегда успеем. Давай-ка лучше внимательно осмотрим все стены. Какой-нибудь выход должен быть. Не бывает так, чтобы выхода не было.

И, взяв из рук Ерохи факел, он начал внимательно осматривать каменные своды подземелья.