Впереди - Берлин!

- Теперь, Жуков, смотри. Графов идет вот сюда, захватывает Адлерсгоф, при удаче - и переправу на Тельтов-канале. До этой переправы все делает он. А дальше - твоя задача. Форсируешь и двигаешься вдоль набережной вместе с десантом, прикрываясь каналом справа, - Темник проводит пальцем по квадратам домов, идущих вдоль Тельтов-канала. - Видишь, слева заштриховано фиолетовым цветом: здесь кварталы разрушены, жителей нет. Отсюда нас ожидают меньше; может, проберешься хоть поначалу незамеченным. Понял? Вот здесь форсируешь канал вторично и выходишь почти сразу к аэропорту. Уничтожаешь самолеты и будешь держаться до подхода наших сил, какая бы ни была обстановка.

- С рассветом будем просить авиацию, чтобы поддержала вас, - Катуков крепко пожал руку Владимиру Жукову. - Помни пословицу: страху в глаза гляди не смигни, смигнешь - пропадешь!

- Не смигну, товарищ командующий!

- Знаю! Верю в тебя с Подмосковья!

Красивое, совсем юношеское лицо Героя Советского Союза Владимира Александровича Жукова расцвело от похвалы.

Командиры ушли доводить задачу отряда до личного состава. Михаил Ефимович еще раз внимательно поглядел на карту, курвиметром промерил расстояние.

- Сколько же нам придется туда двигаться?

А за этими словами стояло невысказанное: удержится ли Жуков в окружении, устоят ли пятнадцать экипажей (или сколько их дойдет до Темпельгофа) против вдесятеро более сильного противника, пока на помощь не подойдет вся армия?

Уже к часу ночи, под прикрытием сильного артиллерийского огня, отряд майора М.К. Шестакова захватил плацдарм. Гнезда фаустников за Шпрее были ликвидированы, и по наведенному мосту авангард майора Графова ринулся на захват Адлерсгофа.

Примерно в два часа начальник рации Дремова приносит первую радиограмму:

"Аэропорт Адлерсгоф захвачен. Разбито семьдесят самолетов. Графов".

Радуемся, хотя это только начало. Еще через час комбат Жуков сообщает:

"Переправа обеспечена. Перешел Тельтов-канал".

- Глаза страшатся, а руки делают! - удовлетворенно бросает Катуков.

- Беспокойно что-то,- морщится Дремов.- Уж слишком все благополучно.

И словно для того, чтобы успокоить командира корпуса (все, дескать, идет нормально, немцы на своих местах), приходит очередное сообщение:

"Окружен. Пехота и танки наступают на аэродром. Связь с Жуковым прервана. Держусь. Графов".

Но на помощь разведчикам уже двигался Темник, с ним бригада А.И. Анфимова.

Ждем вестей от Жукова. Представляю, как отряд пробирается по незнакомому городу ночью, без фар, разглядывая дорогу при слабом зареве берлинских пожарищ. В путанице руин сбиться очень легко, и Жуков, по своему обыкновению, рискует: лежит прямо на броне, высматривая зоркими глазами удобные лазейки. Маленький отряд быстро пробирается мимо патрулей, прежде чем они успевают вглядеться во тьме в необычный силуэт нашего танка.

24 апреля в 4:20 радист принял сообщение: "Подошел к Тельтов-каналу южнее Темпельгофа. Разведка захватила мост. Потери незначительны. Жуков".

Через два часа - новое сообщение: "Заняли оборону. Графов. Жуков".

Почему две фамилии? Что случилось? Догадываемся: очевидно, с подходом Темника Графов рванулся за Жуковым и успел проскользнуть к Темпельгофу, прежде чем кольцо окружения сомкнулось вокруг аэропорта. Умно, умно решил!

Двое суток пришлось держаться небольшой группе до подхода основных сил армии. Все наши попытки в разных направлениях быстро пробить оборону противника и выручить отряд не привели к успеху. Полк Мусатова был направлен южнее Тельтов-канала с задачей прорваться с юга, обойти противника с фланга и оттуда выйти на Темпельгоф.

А с Темпельгофа уже начали поступать тревожные сообщения: "Снарядов нет, патроны на исходе".

К концу дня получили новую радиограмму: "Сели летчики. Ведут бой совместно с нами. Графов".

Уже после выхода армии к аэродрому майор Графов рассказывал:

- Без поддержки и прикрытия летчиков не устояли бы. С бреющего полета "илы" расстреливали пехоту, из пушек били по бронетранспортерам, а под самый конец мы даже ахнули: приземлились летчики и подключились в бой! По существу, все пространство аэродрома простреливалось, какой-то пятачок у нас оставался два на два километра. А они рискнули!

Сорок восемь часов билась небольшая группа Жукова и Графова в окружении. Боевые товарищи спасли отряд наших ветеранов. Спасли отряд, но уже не было его героического командира: Владимир Александрович Жуков умер от смертельной раны.

- Ранило его еще на подходе к аэродрому, - рассказывал Графов, - пуля в грудь попала. Задание выполнили удачно. Жуков радовался успеху, верил, что выживет.

Говорил: "Это седьмая рана, столько раз от смерти уходил - под Москвой, под Белгородом, на Украине, в Польше - в Берлине тоже не дамся. Нельзя мне умирать, - что тогда с матерью будет: она двух сыновей за войну потеряла, не перенесет третьей потери". Боролся он за жизнь до последнего, но организм был сильно ослаблен: он ведь недавно вернулся в часть после ранения. Не долечился! "Возьмем Берлин,- говорил,- тогда и подлечусь"...

Двадцать три года исполнилось Володе, и почти четыре из них он провел на войне.