Вперёд, Дживз!

— Сэр Родерик Глоссоп, — объявила служанка или горничная, не помню кто, и Он вошёл.

Одна из причин, по которой старого хрыча не любили лучшие умы общества, заключалась в том, что у него была огромная лысая голова, размером с купол собора Святого Павла, и заросли кустов вместо бровей, которые следовало бы долго стричь секатором, чтобы привести их в приличный вид. Когда к тебе приближается голый череп с глазами, торчащими из кустов, невольно начинаешь жалеть, что заранее не подумал об отступлении.

Сэр Родерик вошёл в комнату, а я попятился и встал за софу, вверив свою душу Господу. Мне не нужно было обращаться к гадалке, чтобы узнать, что в будущем меня ждут неприятности.

Сначала он меня не заметил. Пожав руки профессору и его жене, сэр Родерик поцеловал Элоизу и кивнул Экспонатам.

— Боюсь, я немного задержался, — сказал он. — Моя машина сломалась в дороге, но шофёр…

Тут он увидел меня за софой и, вздрогнув, сморщился, словно наелся кислятины.

— Это… — начал профессор, махнув рукой в моём направлении.

— Я давно знаком с мистером Вустером.

— Это, — как ни в чём не бывало продолжал профессор, — племянник мисс Сипперли, Оливер. Вы помните мисс Сипперли?

— Что вы имеете в виду? — рявкнул сэр Родерик. Видимо, частое общение с психами выработало у него властную, резкую манеру поведения. — Этого злосчастного молодого человека зовут Берти Вустер. Что за чушь вы несёте о каких-то Оливерах и Сипперли?

Профессор посмотрел на меня с вполне объяснимым любопытством. Остальные участники сцены последовали его примеру. Я выдавил из себя жалкую улыбку.

— Видите ли, дело в том… — сказал я.

Профессор напряжённо обдумывал ситуацию. Мне показалось, я слышу, как в голове у него трещало и щёлкало.

— Этот человек сказал, что его зовут Оливер Сипперли, — произнёс он.

— Эй, вы! — рявкнул сэр Родерик. — Должен ли я понять, что вы навязали своё общество людям, прикинувшись племянником старого друга семьи?

Точнее сказать было невозможно.

— Ну, в общем, да, — ответил я.

Сэр Родерик выстрелил в меня взглядом, который попал мне в грудь, пронзил лёгкие и вышел со спины.

— Душевнобольной! Абсолютно ненормален, как я и предполагал с первого взгляда!

— Что он сказал? — спросила тётя Джейн.

— Родерик говорит, этот молодой человек — душевнобольной, — проревел профессор.

— Ах! — сказала тётя Джейн, кивая. — Так я и думала. Он спускается в сад и входит в дом по водосточной трубе.

— Что?!

— Я сама его видела — ах! — много раз.

Сэр Родерик грозно фыркнул.

— За ним следует установить строгий надзор. Преступно оставлять человека в таком состоянии на свободе. На следующей стадии болезни его может охватить мания убийства.

Я подумал, что, как это ни печально, мне придётся продать старину Сиппи, чтобы опровергнуть это ужасное обвинение. В конце концов наш обман всё равно открылся.

— Позвольте мне объяснить, — сказал я. — Сиппи попросил меня погостить здесь вместо него.

— Что вы имеете в виду?

— Ему не удалось приехать, потому что он отдубасил полицейского в ночь после лодочных гонок, и его сцапали.

Должен признаться, мне с большим трудом удалось втолковать им, что произошло, а когда они всё поняли, их отношение ко мне не изменилось к лучшему. Между нами появилась некоторая натянутость, поэтому, вежливо откланявшись, я отказался от обеда, хотя умирал с голоду, и поднялся к себе.

— Дживз, — сказал я, когда он вплыл в комнату, — мы погибли.

— Сэр?

— Врата ада дрожат, Дживз. Наша карта бита. — И я всё ему рассказал.

Он внимательно меня выслушал.

— От роковых случайностей, сэр, никто не застрахован, но к ним надо быть готовым. Следующий наш шаг, который необходимо предпринять, очевиден.

— 0 чём это ты?

— Надо повидаться с мисс Сипперли, сэр.

— Разрази меня гром! Зачем?

— Предпочтительнее, если она узнает факты из ваших уст, сэр, чем из письма, которое ей обязательно напишет профессор Прингл. Ведь вы не оставили мысль сделать всё возможное, чтобы помочь мистеру Сипперли, сэр?

— Я не могу подвести Сиппи. Значит, ты считаешь…

— Да, сэр. У меня есть мнение, что мисс Сипперли снисходительно отнесётся к проступку мистера Сипперли.

— Почему?

— Мне так кажется, сэр.

— Ну, раз так… А как нам туда добраться?

— Мисс Сипперли живёт примерно в ста пятидесяти милях от Кембриджа, сэр. Быстрее всего мы доедем к ней на машине.

— В таком случае немедленно закажи машину, Дживз.

Мысль о том, что я буду в ста пятидесяти милях от Элоизы Прингл, не говоря уже о тёте Джейн и сэре Родерике, была настолько приятна, что мне сразу полегчало.

* * *

Пэддок, Бекли-на-Угодьях, находился недалеко от деревни, и на следующее утро, плотно позавтракав, я отправился туда пешком. Я почти не волновался: должно быть, испытания меня закалили. Неудивительно, если вспомнить ту встряску, которую я получил за последние две недели. Впрочем, какой бы ни оказалась тётушка Сиппи, по крайней мере она не была сэром Родериком Глоссопом.