Впервые о главном секрете благополучия (Том 2)

Полный зал людей, сбежавших от праздничного одиночества в кино. Конечно, каждый пришел в одиночестве: пар, компаний и семей не было и не могло быть. Многие прятали грусть за равнодушным лицом. В этом, битком набитом зале незримо витал дух одиночества и неустроенности. После сеанса люди выходили на улицу, навстречу своему одиночеству. Каждому хотелось просто вычеркнуть это тоскливое время из своей жизни.

Казалось бы, что за проблема — ведь каждый из этой толпы одинок и хочет быть в компании. Если бы все эти люди могли здесь же сорганизоваться в группы и праздновать по-человечески! Пусть незнакомые, пусть непривычно. Но каждый из них был бы счастлив такой возможности. Но нет, так просто люди не объединяются.

Праздник — самый строгий контролер на предмет коммуникабельности. На самом деле, это катастрофа, когда не находится хотя бы одного человека, с кем можно отметить праздник. В праздник никуда от одиночества не спрячешься: ни среди родителей, ни в кино, ни на праздничном концерте. Не зря в праздники возрастает количество суицидов.

Но в компании, да за столом, утыкаться в экран телевизора — не глупо ли? Уж лучше бы пьяные песни пели и пляски по-своему плясали, чем телевизор смотреть, да сиднем сидеть. От деревенских способов празднования отучились, а нынешнее городское застолье немолодых — скорее, просто обжорство с бестолковой выпивкой. Помню, моя покойная ныне мама поражалась тому, как большинство людей праздники отмечают: «Что за люди — сядут в начале вечера за стол. Так и сидят весь вечер, брюхо набивают. Разве это праздник?». Она в праздники и пела, и плясала. Ей удавалось расшевелить компанию.

…Пара человек общаются через стол. Я тоже в меру возможностей встреваю. Остальные то слушают нас, то смотрят телевизор. Хозяин все еще пытается тостами привлечь к выпивке, в надежде, что она еще способна изменить ситуацию к лучшему. Но нет. Не пьется и не естся. Обильная еда и небрежность к опьянению сделали свое черное дело. Совершенно трезвые, по чуть-чуть отпивают из рюмок, по чуть-чуть вяло щиплют салаты и студень. Скорее от нечего делать и для оживления обстановки, чем от желания есть. Ведь если руками и челюстями не двигать, то вообще всеобщая неподвижность получится. Все понимают, как нелепо и скучно будет выглядеть всеобщая неподвижность, поэтому каждый старается шевелить хотя бы рукой с вилкой.

По озадаченному выражению лица хозяина понимаю, что он сейчас удивляется воцарившейся скуке. Когда в обычные, совсем непраздничные выходные он собирается с одним-двумя соседями за скромной закуской и одной бутылкой, все как-то веселее и приятнее получается. А тут — изобилие замечательных закусок и качественных напитков, большая компания, а радости — чуть. Парадокс. Казалось бы, наоборот, разгульное веселье должно быть. Но нет — вялая скука.

Один из мужиков тихо запевает. Женский голос неуверенно подпевает. Песня очень скоро умолкает на полуслове, так и не поддержанная компанией. Похоже, похмельная трезвая тяжесть захватила всех бульдожьей хваткой.

Я во время тостов сачковал, но грамм триста все же залетело. Из-за плотной закуски хмель довольно быстро улетучился. Теперь практически трезв. Зато похмелье тут как тут. Голова слегка побаливает. Излишняя сытость от разнообразной еды, залитой в желудке спиртным, неприятна. Но разве отобьешься от заботливых предложений непременно попробовать и то, и это, и вот это. Старались, готовили. Зря, что ли? Откажешься — обидятся.

По унылым лицам вижу, что и у остальных ощущения примерно те же. На их лицах не только уныние. Чувствуется досада на ситуацию: пили-пили и «ни в одном глазу». И это в такой праздник! Где же справедливость? Ради чего старались водку горькую глотать, спрашивается? Удивляются, никак не поймут в чем дело: вот еда, вот выпивка, вот компания — а веселье-то где?

И ведь в следующие праздники все сегодняшние ошибки будут тупо повторять, а потом удивляться нерадостности праздников! И так до конца своих дней. Знали бы они, что почти вся их жизнь в основном прожита бестолково и безрадостно, подобно этому безрадостному празднику!

…Вот уже беседующих осталось лишь двое — я и один из гостей. Хозяин, устало оперев голову на правую руку, внимательно слушает наш разговор. Своим оживленным, в меру оставшихся сил, взглядом он как бы вносит посильный вклад в нашу беседу. Его глаза все дольше задерживаются в закрытом состоянии. Но он не хочет покидать компанию: все-таки не часто такой праздник. Наконец, он встает:

— Пойду, отдохну минут десять. Потом вернусь. Слышите? Я обязательно вернусь!

Он с решительным видом грозит указательным пальцем, убеждая нас и себя в серьезности намерений. Уходит в спальню.