Впервые в Библии

Затем Исав пригласил Иакова к себе. Он предложил, чтобы они вместе пошли к тому месту, где остановится Иаков, но тот, желая отдалиться от брата, придумал целый ряд отговорок: «Господин мой знает, что дети нежны, а мелкий и крупный скот у меня дойный: если погнать его один день, то помрет весь скот» (Быт. 33, 13). То есть дети и скот могут пострадать от слишком быстрой ходьбы. «Пусть господин мой пойдет впереди раба своего, — продолжил он, — а я пойду медленно, как пойдет скот, который предо мною, и как пойдут дети, и приду к господину моему в Сеир» (Быт. 33, 14).

Интонация заискивающая, речь льстивая. Иаков даже обращается к брату в третьем лице, в форме деланного уважения, как будто Исав не брат его, а повелитель, а он его раб. Исав предложил оставить с Иаковом нескольких из своих людей, для охраны или помощи, но Иаков уклонился и от этого. Исав вернулся на свое место, чтобы ждать там брата и принять его, когда он придет, но тот немедля повернул на запад, пересек Иордан и поднялся в Сихем. И больше уже не видел брата до самой смерти их отца Исаака, когда они оба встретились на его похоронах.

Из поколения в поколение все еврейские комментаторы относятся к Исаву с отвращением. Они так упрямо силятся опорочить его, что в одном из трактатов Талмуда (Берешит раба) даже говорится, будто во время этой встречи на Иордане Исав не поцеловал Иакова, а укусил[122]. Но истинные слова Библии может прочитать каждый, и никакие потуги комментаторов не могут скрыть их смысл от читателя: Исав, который был глубоко оскорблен в прошлом, простил брата от всего сердца, а нанесший оскорбление, укравший у него отцовское благословение Иаков продолжал мучиться сомнениями, подозревать и страшиться, несмотря на то что брат его простил.

В следующем поколении та же асимметрия повторилась в отношении сыновей Иакова к своему брату Иосифу. Хотя Иосиф простил их от всего сердца, они продолжали сомневаться в его искренности и страшиться его мести. И поскольку Библия дважды повторяет эту ситуацию, читатель понимает, что Бог наполняет сердце прощающего волнением и душевным подъемом, а прощенного наказывает продолжением страхов и подозрений.

В сущности, оба эти рассказа утверждают, что тот, кто обманывает или обворовывает ближних, всегда убежден, что и все другие ведут себя так же. Именно потому Исав, которого комментаторы неизменно изображают злобным и опасным насильником, этаким идеологическим праотцем всех будущих антисемитов и погромщиков, вернулся после встречи с братом с чистым и умиротворенным сердцем, тогда как обманувший и обворовавший его Иаков всю жизнь продолжал терзаться страхом и подозрениями. И точно так же Иосиф расчувствовался, и заплакал, и даже сказал, что дурное дело, которое совершили над ним братья, было задумано свыше ради его хорошего конца, тогда как продавшие его в рабство братья остались теми же грубыми и бесчувственными пастухами, сердца которых заскорузли от ненависти и злобы и которые поэтому не переставали подозревать и бояться его всю свою долгую жизнь.

Иосиф дважды побывал на дне. Со дна безводного колодца он поднялся к жизни, а со дна египетской тюрьмы — к вершинам мудрости и доброты. И возможно, именно в этом состояло подлинное участие Бога в его истории, ибо Он поднимает из мрака и глубин отчаяния только прощающих, тогда как прощенных, напротив, оставляет там, осуждая их на вечное пребывание во мраке их сущности и в тюрьме их естества.

Первый закон

В 26-й главе книги Бытия Бог обещает Исааку, что размножит его семя, как звезды в небе, и даст ему землю, обещанную его отцу «за то, что Авраам послушался гласа Моего и соблюдал, что Мною заповедано было соблюдать: заповеди Мои, законы Мои и уставы Мои» (Быт. 26, 5)[123].

Здесь впервые в Библии появляется слово «закон», и появляется не в одиночку, а вместе со словами «уставы» и «заповеди», трое в одной фразе. Читателю, а может быть, и самому Исааку не совсем ясно, о чем говорит Господь. О каких законах, о каких заповедях и о каких уставах? Ведь они еще не даны ни одному человеку, даже Аврааму. Ни о субботе, ни о почитании отца и матери, ни даже «не кради» и «не прелюбодействуй». Я позволю себе напомнить читателю, что Авраам отдавал свою жену египетскому фараону и Авимелеху, царю Герара, и однажды подал Господу на обед молочного теленка в масле его матери. Он, бесспорно, не соблюдал те нормы, которые сегодня принято называть «законами» и «заповедями».

Далее, если мы проанализируем те слова, которые Авраам услышал от Бога в ходе разных встреч с Ним, мы увидим, что все полученные им указания и приказы, кроме обрезания, касались только Авраама лично. Ему и только ему Бог велел подняться и идти в страну Ханаан, сменить имя с Аврам на Авраам, а имя жены с Сара на Сарра, изгнать Измаила в пустыню и предать Исаака всесожжению. Со всем положенным уважением к наказам Господа и к послушанию Авраама, трудно назвать все эти личные указания «законами», «заповедями» и «уставами».