Впотьмах

– Времени у нас в обрез... – продолжала Ксения Павловна. – А тебе надо немало узнать о том мире, куда ты отправляешься, так что начнем сейчас. Потом немного отдохнем, и продолжим с самого утра...

... Я стояла перед большим зеркалом, глядя на себя, и мои эмоции можно было описать только одним словом – кошмар! Глаза б мои на себя сейчас не смотрели! Прежде всего, по-настоящему ужасала прическа – от моей красивой стрижки, которую я сделала недавно у хорошего мастера, не осталось и следа. Сейчас волосы были обстрижены (вернее, грубо обкромсаны), причем все это сотворено едва ли не тупыми ножницами, а оставшиеся на голове пряди торчали во все стороны... Жаль, что я не знала, чем закончится гм... художественная стрижка, которую Ксения Павловна лично изобразила на моей голове – я бы тогда еще подумала, соглашаться мне на это издевательство, или нет. Пока что при виде окончательного результата, сотворенного хозяйкой дома на моих волосах, мне хотелось схватиться за сердце. Остается надеяться на то, что с этой, так называемой прической, меня увидит как можно меньше людей на нашей родной земле.

Зачем меня остригли, причем так грубо? Ответ прост: в том, чужом мире, девушки и замужние женщины носили длинные косы, а вот вдовы и разведенные особы были обязаны коротко обрезать волосы. Ну, а раз у меня к моменту встречи с Ксенией Павловной волосы на голове были короткими, то в том далеком мире я уже должна считаться женщиной с неудавшейся семейной жизнью. К несчастью, тамошние цирюльники для простонародья особым мастерством не отличались – для них без разницы, что с животных шерсть стричь, что человеческую шевелюру состригать, и потому моя нынешняя прическа, мягко говоря, не отличается красотой.

Глядя на себя в зеркало, подумала о том, что еще не так давно я отращивала длинные волосы – они очень нравились Антону, и, признаю, что в то время я могла гордиться роскошной волной своих густых волос. Однако после своего отъезда из родного города я решила полностью забыть о прошлом, и потому не стала жалеть свои локоны, тем более что свой новый облик мне очень понравился. Однако, по словам Ксении Павловны, моя нынешняя прическа выглядела слишком красиво и изысканно для чужого мира, так что женщина безо всякой жалости привела ее в тот вид, который она, по ее мнению, я и должна иметь по тамошним меркам.

Вдобавок на мне был надет жуткий серый балахон, который весьма условно можно было назвать платьем. Этот мешок с рукавами был подпоясан чем-то вроде перекрученной веревки, к концам которой были приделаны кисточки. Не знаю, что это за ткань, из которой было сшито мое платье, но очень похоже на некрашеную льняную холстину, правда, довольно плотную. Грубая обувь тоже не отличалась изяществом и красотой, но зато была крепкой. Из украшений у меня имелись только простое кольцо и небольшие серьги – как сказала Ксения Павловна, на все эти серебряные украшения наложены заклятии против нечисти, которой, как выяснилось, в том мире хватает. Еще стоит упомянуть висевший на поясе небольшой мешочек, в котором находилось несколько головок заговоренного чеснока. Зачем он нужен? Так надо, без него не обойтись – защита от нечисти, и если правда то, что сказала мне женщина, то этот мешочек с чесноком для меня должен быть чем-то вроде оберега... Вдобавок мне надо было надеть нечто вроде длиной грубой куртки, опять-таки серого цвета.

Еще когда в первый раз примеряла эту одежду, то отметила про себя, что вся она была сшита вручную. Похоже, Ксения Павловна изначально знала, что сумеет добиться моего согласия, и пока я находилась в ее доме, она не теряла времени даром, готовила все необходимое для моей отправки на поиски Лидии.

– Ну, что скажешь?.. – поинтересовалась Ксения Павловна.

– На подиум в таком виде меня не пустят.

– Предположим, манекенщицы иногда дефилируют еще и не в таких странных нарядах от модных дизайнеров, а прически у них бывают даже похлеще... Так, кажется, все в порядке... – женщина еще раз внимательно осмотрела меня. – Надеюсь, ты не забудешь ничего из того, о чем я тебе говорила, и будешь осторожна.

Да уж, ввязалась я в историю! Подтекст слов Ксении Павловны понять несложно: если и я не вернусь назад, то хозяйке этого дома придется отправлять на поиски Лидии еще кого-то, а этого бы ей очень не хотелось, да и время подпирает.

– Мы все повторили дважды, а кое-что и трижды... – вздохнула я. – Главное, что меня тревожит – так это ваши слова о том, что я смогу понять язык, на котором говорят тамошние жители. Разве такое возможно?

– Как это ни странно, но так оно и есть... – развела руками женщина. – В чем тут дело, Хранители понять не могут, но каждый из землян, оказавшись в ином мире, не только очень быстро понимает чужую речь, но вскоре и сам сможет на ней объясняться. Акцент, правда, никуда не денется, но мы с тобой это уже обговаривали... Не беспокойся: все будет, как я сказала, но, разумеется, в первую очередь тут все зависит от тебя.