Врач без комплексов

С Платоном он окончательно подружился. Они вместе кололи дрова для печки, потому как дача отапливалась по старинке, ремонтировали насосную систему, а в воскресенье утром втроем с Женей ходили в лес и даже набрали грибов на жарку. Валерка был счастлив, и хотя из грибов он научился различать только белые и сыроежки, это ничуть не омрачило ему день. Потому что, найдя очередной гриб, как правило поганку, он с криком: «А что это?» несся то к Жене, то к Платону, и Платон под конец даже начал ворчать, что он своим криком все грибы распугает.

А ближе к полудню позвонил Кирюша и спросил, как идут дела с Грачевыми, удалось ли Жене раздобыть материал для анализа. И хотя она объяснила, что раньше понедельника заняться вопросом не сможет, все равно полезла к себе на чердак, разыскивать суррогатных матерей по списку Суровцева — он раздобыл для нее еще и номера их телефонов. И слезла с чердака, лишь когда запах шашлыка, который Платон с прилепившимся к нему Валеркой, папой и мамой жарили в саду, стал вовсе непереносимым. Погода в выходные, на радость дачникам, стояла сухая и солнечная, и небольшой утренний морозец впечатления от выходных не испортил.

А вечером она лично отвезла Валерку в детдом, от избытка впечатлений и свежего воздуха он всю дорогу клевал носом, а под конец и вовсе заснул, и во сне лицо его было совсем детским и очень трогательным. И Женя, не сдержавшись, даже протянула руку и погладила его короткие светлые волосы, а в носу у нее отчего-то защекотало, и на глаза навернулись слезы.

Интересно, как часто этого мальчика кто-то гладил по голове, или обнимал, или просто говорил, какой он хороший, или жалел, когда ему было больно или плохо? Женьке захотелось остановить машину и прижать его к себе, пожелать, сказать что-то хорошее. Но она сдержалась, боясь испугать его и потревожить своими переживаниями. Разбередить душу. И все же, когда они вышли из машины, она обняла его за плечи, а потом вдруг прижала к себе и поцеловала в лоб, потому что до макушки ей было не дотянуться.

— Ну, что, в следующие выходные поедем на дачу? — наигранно весело спросила Женя, отпуская растерянного Валерку.

— Ага. Если можно, — кивнул он, глядя на нее какими-то новыми непонятными глазами.

А в понедельник Женька, выспавшись как следует и не спеша, с удовольствием выпив кофе, уселась за работу.

Поскольку в воскресенье она так никого из суррогатных матерей разыскать и не сумела, несмотря на множественные усилия, пришлось браться за дело с утра пораньше.

Дозвониться удалось только до двоих. Одна сидела дома с больным ребенком, а второй Женя дозвонилась на мобильник, номер которого ей любезно сообщила пожилая родственница.

Увы, в обоих случаях Женю ждало разочарование. Обе женщины были настоящими суррогатными матерями, никаких претензий к фирме и биологическим родителям у них не имелось. Увы, увы, увы.

Недосягаемыми оставались две матери, снимавшие квартиру, и та женщина, что жила в своей квартире, но ее номер отчего-то не отвечал уже несколько дней. Если она и сегодня до нее не дозвонится, завтра поедет на разведку, решила для себя Женя. А пока что… А что пока?

Французы пока не нашлись. Воровать волоски у ребенка Грачевых Женя была не готова. Может, выяснить, кто был отцом ребенка Полины Егоровой? Непонятно, как это может помочь, но вдруг это окажется доктор Синельников?

Женькин мыслительный процесс явно буксовал. Что делать? Срочно нужен прорыв. Она прошлась по квартире, задумчиво ероша стриженые волосы. Нужна система.

Девушка снова вернулась к столу. Во-первых, во всех случаях фиктивного суррогатного материнства надо устанавливать имя матери, отца и биологических родителей. Всех проверять. А также роддома и женские консультации. Здесь важны любые связи.

Женьку осенило. Очень важно как-то выяснить, почему именно эти женщины попадали в поле зрения «Материнство возможно». Ведь в городе еженедельно беременеют сотни женщин. Почему выбрали именно этих? Вопрос показался ей крайне интересным, и она обвела его в кружочек.

Далее. Все же надо не лениться и выяснить, какая могла быть связь между убийцей Лены Матвеевой и злополучной фирмой. Связь быть просто обязана.

За что же взяться сначала? Проще всего, наверное, было позвонить Полине.

— Как звали отца моего ребенка? Зачем это вам? — без всякого оттенка дружелюбия спросила та.

— Ну, понимаете, я ищу возможные связи между вами и другими женщинами с похожей историей, оказавшимися в базе данных фирмы. Любые, самые абсурдные, — объяснила ей как можно доходчивее журналистка.

— Слушайте, я не знаю, как еще вам объяснить, но я не желаю, чтобы кто-то копался в моей личной жизни. Я не желаю, чтобы беспокоили людей, со мной знакомых, и особенно человека, с которым я уже рассталась и с которым нас связывали непростые отношения. Я желаю, а точнее, требую, чтобы вы оставили меня в покое, — четким, очень напряженным голосом выговаривал ей Полина. — Вам это понятно?

— Да, — покладисто согласилась Женя. — Но …

— Никаких «но», не смейте больше сюда звонить. — И она повесила трубку.