Врача вызывали?

Дело в том, что Козлов не смог выговорить это слово с первого раза. А также со второго и третьего. Нет, он не был пьян настолько, чтобы не суметь произнести его. Наоборот, если бы не запах, Валера бы в жизни не догадался, что преподаватель пил. Просто бывает так, один раз скажешь неверно, а потом начинаешь нервничать и ошибаешься раз за разом. Тем более что наставник наверняка опасался, что студент заметит сам факт выпивки. Разозлившись и покраснев, Козлов резко сказал:

– Этот вопрос вам не попадётся, давайте следующий!

– Попадётся, – мягко, но настойчиво сказал Валерка, – попадётся…

И наставнику пришлось уступить. Он обречённо вздохнул, набрал полную грудь воздуха, приготовившись сделать ещё одну попытку… И тут Валера вспомнил и сказал:

– Ускоритель заряженных частиц…

Преподаватель с уважением посмотрел на студента и уверенно продолжил:

– Ускоритель заряженных частиц предназначен для…

Короче, на экзамен Бродяга явился вооружённый очень глубокими знаниями, но по одному-единственному билету. Шансы, что он ответит на самый простой дополнительный вопрос, стремились к нулю, легко преодолевали его и пропадали в бесконечности отрицательных чисел. Любитель лотерейных экзаменационных билетов решил сдавать экзамен в числе первых, чтобы, томясь под дверью, не разрушать зря нервные клетки, а главное, не расплескать драгоценные знания. Подход – фиксация – отход! – как говорят штангисты. Ему повезло – Горский равнодушно выслушал ответ и отпустил без лишних бюрократических проволочек. Валера шёл в общагу и мечтал: вот если бы можно было сначала сессию сдать, а потом спокойно учиться. Ну, чтоб неприятные мысли о ней не отравляли существование. Он только что окончил первый курс и ещё не умел полностью отключиться и забыть о грядущей сессии. Но со временем это ценное качество выработалось само собой и позже очень пригодилось в жизни. Но это уже совсем другая история, а пока…

Валера сидел за кухонным столом напротив батьки, видел, как тот искренне гордится сыном, и подумал: может поведать ему истинную версию? Но вовремя сообразил, что отец оценит знание физики гораздо выше, чем смелую инициативу и находчивость, и решил не разрушать родительские иллюзии по поводу своих глубоких познаний… За окном сияло июньское солнце. Валера ждал от жизни чудесных приключений, и она щедро награждала его. Правда, он тоже приложил тут немало усилий, так как находился в перманентном поиске. Справедливости ради следует признать, что чудесными эти приключения можно назвать с большой натяжкой.

«Сватовство гусара», или Лекарство от простатита

Бойцы стройотряда студентов-медиков построены, знамя призывно трепещет на флагштоке, солнце медленно катится за горизонт. Командир, Юра Семёнов, важно ходит перед строем, заложив руки за широкую спину. Он долго и нудно объясняет, что бойцу стройотряда делать дозволено, а главное – что запрещено. Ребята прозвали его – Конь Троянский. Конём – за внушительные габариты, а Троянским за то, что, будучи готовым помочь всегда и во всём, он с лёгким сердцем, совершенно не сомневаясь в правильности пути, мог и заложить. Причём действовал Юра в обоих случаях искренне, без малейших угрызений совести, чисто по идеологическим соображениям. Он был действительно убежден, что идёт верным путём к победе коммунизма во всём мире. Однако представления о светлом будущем, а также о самой идее, за которую он был готов сражаться до последней капли пролетарской крови, довольно расплывчаты и противоречивы. И в результате поведение Коня было довольно непредсказуемым. Он вполне мог повторить подвиг Павла Морозова и при этом чувствовать себя настоящим героем.

К огромному сожалению бойцов, выяснилось, что кроме как работать практически ничего делать нельзя. Ни купаться в местной речке Переплюйке, ни распивать спиртные напитки, ни самовольно отлучаться из расположения лагеря. Особенно после отбоя! Разумеется, были реальные причины для таких серьёзных ограничений. За время работы стройотряда по Союзу набиралось достаточное количество несчастных случаев. Студенты действительно тонули, дрались по пьянке с местными аборигенами, падали с высоты, трогали оголенные провода под высоким напряжением и т. д. и т. п.

– Если вечером кого-нибудь замечу за пределами лагеря – пусть сразу собирает чемодан! Я за вас сидеть не собираюсь! – стращал Конь.

– Bruta fulmina (Пустые угрозы, лат.), – шепнул Бродяга Толяну.

Но тут командир словно почувствовал, что народ слабо верит его горячим обещаниям, и добавил:

– И чтоб никто не сомневался! Я позабочусь, чтоб в институт нарушители дисциплины не вернулись!

Потом, решив немного разрядить обстановку, пошутил:

– Нечего семенной фонд разбазаривать. Все свободны!