Врачебная ошибка (сборник)

– Слава, ну что ты! Господи, ты был такой хороший муж, что нельзя мечтать лучше! Это я во всем виновата…

– Я тебя прощаю, – быстро сказал Зиганшин.

– Я просто отрезала хвост по частям, вот и все, – продолжала Фрида. – Знаешь, когда я пришла в себя после операции и узнала, что не смогу больше иметь детей, мне сразу стало ясно, что нам нужно расстаться, и я честно хотела немедленно тебе об этом объявить. Был даже такой план, чтобы вообще домой не ехать, но я струсила. Все уговаривала себя – еще денечек, еще, вроде как я слабая, значит, алиби у меня есть потянуть… Ну а потом уговорила себя, что, может, у нас с тобой и выйдет остаться вместе.

– Так правильно, Фридочка. Все у нас получится.

Фрида улыбнулась:

– Нет, как бы ни хотелось в это верить. Ты любишь детей и хорошо с ними ладишь, и с моей стороны было бы очень жестоко лишать тебя возможности завести потомство.

Зиганшин нахмурился:

– Кстати, о детях, с которыми я лажу. Ты тоже вроде как их любила, а взяла да и бросила. Даже не спросила, как я с ними справляюсь. А то, что они предоставлены сами себе, пока я на службе, – по фигу? Света вон взрослеет, скоро месячные придут, что ей, со мной, что ли, об этом говорить? Юра тоже нуждается в женской заботе. Есть у нас потомство, Фрида, а ты его бросила ради каких-то моих грядущих перспектив.

Фрида прошлась по пустой комнате, зачем-то открыла форточку.

– Я думала об этом. Если хочешь знать, именно из-за детей я решила поверить тебе и остаться. Пока я им нужна, а когда отцовский инстинкт тобой совсем овладеет, ребята уже вырастут. Я правда хотела остаться с тобой!

– А почему передумала?

– Потому что ты заставляешь меня подать в суд, разве не ясно? Тебе нужно обязательно наказать кого-то. Сейчас это доктор, а потом буду я.

– Да ну!

– Ну да, – передразнила она, – раз ты ее не прощаешь, то и меня тоже не сможешь. Злость на доктора рано или поздно пройдет, а я буду рядом, и ты станешь ненавидеть за каждую секунду, что живу с тобой, а не освобождаю место здоровой женщине. И не упрекай меня за то, что бросила детей! – Фрида повысила голос, не давая ему возра-зить. – Они твои племянники, так что при разводе никто мне их не отдаст. И тебе придется им объяснять, в чем дело, а так, как сейчас, ничего не нужно. Положили в больницу, и все. И нет меня.

– Поехали домой, – повторил Зиганшин. – Вот я, вот моя рука, я тебе клянусь, что буду с тобой до конца, что бы ни случилось.

Фрида подошла к нему и провела кончиками пальцев по щеке:

– Ты ж не хочешь… Зовешь, а сам надеешься, что я останусь здесь.

– Глупости!

– А то я тебя не знаю.

– Ну и не хочу, ну и что? Сейчас я злой на тебя, а завтра все изменится…

– Слава, прошу тебя, если ты хочешь мириться, лишь бы не мучиться угрызениями совести, то не надо. Ты вел себя безупречно, даже слишком.

– В каком это смысле?

– Слишком хорошо, чтобы тебя хватило надолго.

Зиганшин хотел возразить, но не находил слов, а Фрида уже открыла дверь.

Выйдя на улицу, Зиганшин растерялся. Бездумно смотрел на замерзшую грязь под ногами, в которой застыли следы чьих-то ног и велосипедных шин, тонкий ледок, схвативший отпечатки подошв, и на покрытые инеем старые качели из стальных труб, покрашенных теперь уже непонятно какого цвета краской.

Можно ехать домой, в уют и тепло, к детям, а Фрида останется здесь одна. Что-то он Свете и Юре наврет, потом еще наврет, а вскоре они перестанут спрашивать: горе заставляет быстро взрослеть и становиться чуткими к чужому настроению. Возможно, они решат, что Фрида умерла, и тайком станут ее оплакивать, пока не столкнутся с нею случайно в торговом центре. Нет, пожалуй, этого не произойдет, потому что он умный человек и не повезет их в райцентр за покупками. Дорога в этот городок будет закрыта.

Лучше всего продать дом, потому что видеться каждый день с Львом Абрамовичем тоже станет неловко, и переехать туда, где никто не знает, что произошло в его семье. Попроситься к Шляхову под крыло, и кто знает, вдруг полковник Альтман не такая уж социопатка, как себя позиционирует…

Зиганшин поймал себя на том, что улыбается, вспомнив эту сумасшедшую.

Новая земля, новая история. В ворохе новых впечатлений дети быстрее забудут Фриду и все, что было, и придут в новую школу обычными ребятами, а не сиротками, только что потерявшими мать. А он сам быстро найдет хорошую женщину, которую вряд ли полюбит, но будет обеспечивать и хорошо относиться, а потом она родит здорового сына, и начнется настоящая счастливая семейная жизнь.

Или не будет он никого себе подыскивать, останется один, а потом вдруг позвонит Елене и скажет – прилетай прямо сейчас, и так много времени потеряно.

Все теперь может произойти, когда Фрида ушла.

И это ее выбор, как пишут в разных психологических статьях, а значит, прочь угрызения совести. Значит, не надо думать, как она тут одна, в грязище и запустении, а лучше просто сделать хороший ремонт в этой халупе и закрыть тему раз и навсегда.