Врачебная сказка или операция Алатырь

-Для натуральности! – выдал он вслед побежавшей наводить марафет царевне. – Что делать будем, девчонки? – кинулся он к нам с побледневшим лицом. – Кто знает, как от пьянства лечить?

-Ни один человек на Руси этого не знает! – припечатала Дашка. – Сам наобещал, сам и выкручивайся!

-Лия, ну ты ж врач, - Орландо повернулся ко мне, отмахнувшись от скалившейся подопечной. – Сделай что – нибудь!

-Я могу только из запоя выводить, - развела я руками, - а кодировать – увольте!

-Ну, пожалуйста! – взмолился Орландо. – А то во век отсюда не выберемся! – пригрозил ангелок.

-Ладно, не стращай – пуганные уже. А насчет кодирования я что – нибудь придумаю, - вздохнула я и отправилась вслед за ушедшим мужем на воздух.

 В просторной горнице терема скопилось приличное количество народа. Бояре, купцы, даже простые крестьяне были созваны поглядеть на товарищеский суд.

-Чтоб другим не повадно было! – назидательным тоном объяснила нам присутствие толпы Царевна – Лебедь. Сама она восседала на самой высокой лавке в помещении, так как трон был еще на той недели отдан Багдадскому вору в счет погашения игрального долга. Мы скромно стояли в сторонке, договорившись не мешать Орландо проводить заседание. Сам бывший ангел облачился в черную мантию судьи, извлеченную из бездонных недр его любимой рубахи и важно расхаживал вдоль рядов из приглашенных. В горницу вошел один из бугаев, посланных на розыск отбившегося от рук князя. Он что – то шепнул царевне и быстро вышел из горницы.

-Введите! – властным тоном потребовала княжна. Держа с двух сторон под руки, два бугая втащили в горницу в дрезину пьяного Гвидона. На ногах стоять самостоятельно он не мог, поэтому был брошен на узкую лавку, как мешок с мукой. По бокам тут же стали по стойке смирно два втащивших его охранника, дабы правящая особа не свалилась на пол.

-Господа! – обратился в нашу сторону Орландо, стоя на табуретке. С трибунами в княжестве были проблемы. – Разрешите представить на ваш суд этого субъекта. Он обвиняется в регулярном распитии спиртных напитков, участии в азартных играх, разбазаривании государственного имущества и полном игнорировании исполнения супружеского долга. Царевна на последних словах всхлипнула и зарделась одновременно. – Заслушаем пострадавшую! – Княжна под всеобщее одобрение заняла освобожденный табурет – трибуну:

-А что я должна говорить? – шепнула она бывшему ангелу.

-Все, - подбодрил ее новоявленный судья. – И без обмана! Народ – он обвел рукой присутствующих – желает знать в лицо своих героев!

-А судьи кто? – подал голос Гвидон, окинув мутным взглядом высокое собрание. Затем с трудом приподнявшись на локте, заголосил дурным голосом:

-А я на скамье, на скамье подсудимых… - и рухнул наземь. Бугаи тут же вернули непослушное тело князя на место.

-Вот! Люди добрые! Смотрите на вашего правителя! – заголосила Царевна – Лебедь. – Вот, кто казну всю растранжирил! Закидать бы тебя камнями! – зло шикнула она в сторону мужа. Тот, изучая потолок, насвистывал какую – то блатную мелодию типа «Мурки», расположившись поудобней на скамье.

-Такое государство развалил, бездарь! – продолжала обвинительную речь княжна. – А мою белочку - любимицу как изувечил, ирод! – она опять всхлипнула, очевидно, вспомнив свою зверушку.

- Не пойман, не вор! – выдал, с трудом выговаривая слова, Гвидон. – Ты меня за руку ловила?

-А кто белочку к пиву приучил и показал, как из орешков золотых козинаки делать, а потом вместе с ней их жрать пытался?- завопила княжна.

-Любимая, тебе показалось, - выдал щербатую улыбку князь.

-А кто в церкви с Балдой на щелбаны играл? – продолжала выкрикивать обвинения Царевна - Лебедь.

-Так сам поп в игре участвовал, - оправдался Гвидон, трезвея.

-А кто Кощею в кости все изумруды проиграл?

-Так то когда было, - возмутился князь. – И всего – то один раз. Это ж разве порок?

-А кто золотую рыбку тридцати трем богатырям в очко проиграл? Я тебе сейчас покажу «тройка, семерка, туз!». – Царевна спрыгнула с импровизированной трибуны и рванула с кулаками к супругу. Орландо махнул рукой бугаям, и те мигом загородили сжавшегося в комок князя. Княжна застыла столбом от такой наглости подданных. Гвидон же за эти мгновения протрезвел окончательно. Он сел на скамейке и обхватил голову руками.

-Пострадавшая! – обратился Орландо к царевне. – Суд будет вынужден удалить вас из зала заседаний. Вернитесь на место! – Княжна, хмыкнув, гордо взошла на табурет. – У вас все? – уточнил у нее бывший ангел. – Или вы хотите еще что – нибудь добавить к сказанному?

-Пусть люди скажут, - огрызнулась пострадавшая. – Его выходки все видели, а уж сколько от них настрадались! – Она спрыгнула с табуретки и жестом пригласила желающих изобличить Гвидона. Из толпы отделился здоровенный детина и важно зашагал к центру зала. Орландо, пошептавшись с царевной, выкрикнул:

-Приглашается свидетель обвинения – Старший из тридцати трех богатырей.

 Детина отодвинул в сторону табурет, прокашлялся и пробасил: