Врачеватель (СИ)

Дамир долго смотрел на напарницу, прежде, чем шагнуть вперед и притянуть её к себе.

Влада всхлипнула и уткнулась носом в шею капитана.

От него пахло мужским шампунем и порошком – видимо, футболка была недавно выстирана. А еще чем-то неуловимо горьким и так безумно подходящим его внутреннему состоянию, что Влада снова едва не расплакалась.

Девушка схватилась за его торс и почувствовала, как крепко сжимаются руки напарника на талии. Он обнял её так сильно, что в спине несколько раз что-то хрустнуло.

Но Влада не обратила внимания. Теперь она еще лучше чувствовала, как колотится сердце человека, что только что расковырял болячки и показал ей тщательно скрываемые от других и все ещё гноящиеся раны. И пусть теперь он хоть всю жизнь будет ходить спокойным и равнодушным, Влада вряд ли поведется на привычную маску. Это ощущение бешеного стука чужого сердца останется в памяти навсегда и будет разоблачать его перед ней.

Дамир как-то странно дышал, будто только что занимался спортом. А еще сжимал напарницу, не контролируя силу.

– Мы найдем его, – Влада так же сильно обнимала капитана. Голос дрожал от ненависти: – Клянусь, Дамир. Он за всё ответит. Они все ответят.

Несколько секунд молчания, а потом Миронов отстранился, продолжая удерживать девушку за плечи. Наклонился, и его внимательный взгляд Влада теперь видела даже в полумраке.

– Не врешь.

Он утверждал. Не спрашивал.

А потом подался вперед и с силой прижался к губам напарницы.

От неожиданности Влада охнула, но тут же схватилась за плечи капитана и ответила на грубоватый поцелуй.

Они оба не понимали, зачем делают это. Но обоим казалось, что сейчас невозможно придумать чего-то более правильного.

Одной рукой Дамир вцепился Владе в талию, а другой крепко держал за шею.

Девушка оказалась в водовороте черного отчаяния, которое окутывало капитана. Отчаяние, ненависть, одиночество, боль потери и чувство вины. Она впитывала всё это в себя и, словно трос, тянула его за собой из мутного болота и с таким же отчаянием целовала в ответ.

Потом они разговаривали. Всю ночь. Просто лежали на диване, уставившись в темный потолок и разговаривали. Пожалуй, обо всем на свете, кроме Врачевателя...

За эту ночь, за какие-то пять-шесть часов, напарники, не сговариваясь, дали себе слово не заикаться о нём. Не делать больно.

Завтра.

Пусть завтра снова настанет день, который окутает их ворохом проблем и затянет в расследование. Завтра они будут сидеть и вычислять преступника. Завтра они продолжать думать.

А сейчас просто отдохнут. Возьмут перерыв и вынырнут из грязи подышать свежим воздухом, чтобы с рассветом окунуться снова, сделать последнее усилие и выплыть уже окончательно.

Влада так и уснула, прижавшись к боку Дамира, который тихим, чуть насмешливым тоном рассказывал ей что-то забавное из своего детства.

А капитан, впервые за долгое время, чувствовал странное тепло внутри.

Оно обескураживало. Смущало. Беспокоило и успокаивало одновременно.

Но Дамир был бы самым последним дураком, если бы в тот момент позволил себе её оттолкнуть.

29

За ночь мышцы затекли. Влада проснулась в позе, в которой и провалилась в короткий сон, и тело ей этого не простило.

Дамир, кажется, испытывал те же проблемы, но обнимал Владу крепко, не позволяя шевелиться обоим.

Капитан хмурился даже во сне. Влада едва смогла освободить руку, чтобы попытаться пальцами разгладить недовольную морщинку у него на лбу. Не получилось. Дамир дернулся и скрипнул зубами.

Выбираться из рук напарника совсем не хотелось, даже не смотря на ноющие мышцы. Однако с трудом пробивающийся сквозь тяжелые шторы слабый свет сообщал, что им пора на работу. Судя по всему, солнце только вставало, и Влада удивилась, как умудрилась не проспать – будильник никто из них завести не догадался.

Наверное, она уже привыкла к режиму.

Из хватки капитана выбралась с трудом, и даже каким-то чудом умудрилась не разбудить его.

Еще несколько минут зачем-то внимательно рассматривала лицо Дамира, потом тряхнула головой и все же встала. Устало потянулась и поплелась в ванну.

Ледяная вода немного отрезвила. Лицо теперь горело, но глаза уже не закрывались самовольно. Смертельно хотелось спать. Влада зевнула и направилась на кухню. Перерыла несколько ящиков, но так и не нашла самого удобного для себя завтрака – быстрорастворимой каши. В холодильнике оказались только несколько яиц, масло и унылый пучок почти завядшей зелени.

– Черт, – девушка нахмурилась и тяжело вздохнула.

Решившись, все же стянула с полки лоток с яйцами, но в нерешительности застыла перед открытой дверцей.

– Что, даже яичницу делать не умеешь? – голос Дамира не напугал ее.

Влада услышала шаги за пару мгновений до того, как почувствовала другого человека в комнате. Обернулась и встретилась взглядом с заспанным, растрепанным напарником. Тот расслабленно наблюдал за ней, сложив на груди руки и облокотившись о дверной косяк.

– Не умею, – честно отозвалась она и протянула лоток Миронову. – Вообще ничего не умею.