Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора

Пожалуй, наиболее откровенно о гомосексуализме в великосветской среде писал кадет В. П. Обнинский[1836] в своей книге «Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II», вышедшей анонимно в Берлине тиражом в 500 экз. накануне масштабно отмеченного 300-летия династии Романовых в 1913 г. Среди прочих эпизодов он пишет и о гомосексуализме: «…позорному пороку предавались и многие известные люди Санкт-Петербурга – актеры, писатели, музыканты, великие князья». Он упоминает, что это явление было распространено и в гвардейских полках. Особенно «славился» лейб-гвардии Преображенский полк, где существовала школа кантонистов, в которой воспитывались мальчики. Процветало это явление в период командования полком великим князем Сергеем Александровичем[1837] – дядей Николая II. Именно тогда гомосексуализм и стали называть «гвардейской болезнью». В. П. Обнинский пишет: «В то время… преображенцы предавались ему вместе со своим командиром чуть ли не поголовно…»,[1838] «…двадцать гвардейских офицеров были исключены без суда со службы за порочность, что не помешало им, конечно, сделать потом более или менее удачные карьеры».[1839] Надо заметить, что масон В. П. Обнинский в своей книге, как правило, значительно преувеличивает многие эпизоды, но то, что они имели место, сомнению не подлежит.[1840] Например, в дневнике командира Преображенского полка (с 1891 г.) великого князя Константина Константиновича описан скандал, произошедший в полку в феврале 1894 г., в котором оказались замешаны два молодых офицера этого полка. Командир полка, сам будучи гомосексуалистом, жестоко терзался тем, что именно он должен был принимать решение об исключении их из списков полка. Он писал в дневнике: «И я, подверженный тем же наклонностям, вынужден карать людей, которые не хуже меня. Это тяжело».[1841]

В 1-м батальоне Преображенского полка проходил офицерскую практику наследник цесаревич Николай Александрович, будущий император Николай II. Когда у Николая II в период его службы в гвардии завязался роман с известной балериной М. Кшесинской, в обществе начали циркулировать слухи, что это не более чем прививка от «гвардейской болезни», инициированная Александром III и Марией Федоровной.

После ухода Сергея Александровича полк принял великий князь Константин Константинович, который командовал им с 1891 по 1900 г. Прекрасно осведомленный о нравах, царящих среди гвардейских офицеров, Николай II смотрел на эти «странности» традиционно сквозь пальцы.[1842] Племянник Николая II, Дмитрий Павлович, считал возможным впоследствии писать императору: «…тебя же заключаю не без некоторого уважения в свои объятия. Твой всем сердцем и душою и телом, конечно, кроме жопы, преданный Дмитрий».[1843] Политические советы Николаю II в начале его царствования давал издатель консервативной газеты «Гражданин» князь В. П. Мещерский, о котором издатель газеты «Новое время» А. С. Суворин писал в дневнике 6 августа 1904 г.: «О любви мы узнаем из чистейшего источника, и эту проповедь этот педераст только пачкает своим лицемерием».[1844]

Великий князь Сергей Александрович, и в гвардии, и став губернатором Москвы, не делал особой тайны из своих увлечений, что неизменно порождало сплетни, связанные с его супругой – великой княгиней Елизаветой Федоровной. В. Н. Ламздорф в дневнике в 1892 г. писал о ней: «…будто бы появились первые признаки беременности, и великая княгиня была настолько счастлива и так поражена этим, что сразу решилась перейти в нашу национальную веру. Ввиду некоторых особенностей, приписываемых Великому Князю, эту беременность считают чудом. Граф Капнист зло заметил по этому поводу, что это может быт лишь „непорочным зачатием“».[1845] «…У Сергея Александровича манеры были женственные, – пишет в „Воспоминаниях“ С. Ю. Витте, – его постоянно окружали несколько сравнительно молодых людей, которые с ним были особенно нежно дружны. Я не хочу этим сказать, что у него были какие-то дурные инстинкты, но некоторая психическая аморальность, которая выражается часто в особого рода влюбленном отношении к молодым людям, у него, несомненно, была».[1846]