Враг из прошлого

Я взглянул на него, снова стараясь понять: дурака валяет или в самом деле что-то сообразил. Алешка отвел глаза. И сказал:

– Мы подумаем об этом завтра. Теперь надо весло добывать. Пока Матвеич не спохватился. Ты одним веслом сможешь грести?

– Запросто. А зачем?

– А мы сейчас поплывем на ту сторону озера. Там же, Матвеич говорил, какая-то лодочная станция. И мы у этого лодочника выпросим на время одно весло, похожее на наше.

– Так он нам и даст весло!

– Еще как! Я как заною: «Бедный я, несчастный, никому меня не жалко! – у него это точно получалось, как у Буратино. – Упустил весло, а наша мамочка волнуется на берегу уже целую неделю. Ждет нас не дождется. Думает, что мы заблудились среди серых волков».

Легенда подходящая, только при чем здесь волки?

– Поплыли, – сказал Алешка. – Заодно Матвеичу лягушек на том берегу наловим, к обеду.

– Почему на том берегу? – тупо спросил я.

– Там они крупнее, Дим, – уверенно объяснил Алешка.

Может, он и прав. В тихий вечер с того берега доносится такое мощное кваканье, будто бегемоты вздыхают.

Я, конечно, не возражал Алешке и не спорил. Потому что с этим веслом – моя вина. В самом деле – растяпа!

Алешка убрал листочки со «слепками» следов под подушку, и мы пошли на озеро. Вернее, на ручей, где мы оставили лодку.

Раздвинув камыши, мы убедились – ручей есть, а лодки… нет!

– Сперли! – ахнул Алешка. – Вот и наловили лягушечек!

Бедный Матвеич… Лягушки – фиг с ними, проживет и без них, а вот лодка… Он и так уже, наверное, три раза пожалел, что согласился «приютить» эту вернадскую шпану в виде Димитрия и Алекса.

– Дим, – понуро предположил Алешка, – может, мы ее плохо привязали. И она поплыла по ручью к озеру. – По мере того как он говорил, в его голосе крепла легкомысленная уверенность. – А у озера, Дим, она, наверное, зацепилась за какую-нибудь корягу и стоит нас дожидается. – Он подумал и добавил: – Как миленькая.

Я не очень-то поверил в эту версию. Но тем не менее согласился пройти по ручью до берега озера. Для очистки совести – ведь лодку-то привязывал я.

Продираясь через камыши, хлюпая ногами в болотной жиже (хорошо, что догадались переобуться в сапоги), мы выбрались на берег озера. Лодка как миленькая не зацепилась ни за какую корягу и нас не дожидалась. Берег был пуст, и озеро пустынно. Только злорадно кричали чайки и зловеще шуршали камыши…

– Ладно, Дим, – вздохнув, утешил меня Алешка, – зато весло добывать не надо.

– Весло… Да, добывать его не надо. Но Матвеичу надо все рассказать. Идем сознаваться…

– Да! – Алешка вытянулся в струнку. – Прямо сейчас! И скажем ему всю правду! Честную!

И он выпалил эту «честную правду» прямо с порога:

– Федор Матвеич, товарищ капитан восьмого ранга, мы вашу лодку утопили!

– Зачем? – Федор Матвеич восьмого ранга не сразу врубился. – Как утопили?

– Очень просто. Там один большой пароход, вроде вашего «Задумчивого», такую волну развел! А Димка не успел лодку носом к волне развернуть, и она захлебнулась.

– Волна захлебнулась?

– Лодка.

– А вы?

– А мы выплыли. И приплыли честно сознаваться. Оно это… чистосердечное признание… От него это… никакой пользы нет.

– А вы не брешете? – Матвеич хоть и занялся литературой, но с нашим приездом все чаще стал употреблять крутую лексику. – Ну-ка, пошли посмотрим.

Алешка даже немного обиделся:

– Вы своим глазам верите, а нашим словам – нет?

– Я иногда, – задумчиво проговорил Матвеич, – даже своим глазам не верю. Пошли.

Тут случилось самое интересное. Такое интересное, что Алешка даже икнул. Лодка, оказывается, тоже выплыла. И стояла как миленькая на своем законном месте. Надежно привязанная надежным узлом к металлическому колышку, надежно вбитому в берег. И больше того, в лодке были оба весла.

Матвеич смерил Алешку задумчивым взглядом с головы до ног:

– Леш, а шутка-то не из лучших, согласен?

Алешка опустил голову, ковырнул землю носком сапога и молча согласился. А потом не очень убедительно объяснил:

– Мы хотели вам приятный сюрприз сделать.

Матвеич осмотрел лодку, пощупал узел на колышке.

– Хороший узел, – заметил он. – Настоящий шлюпочный. И держит хорошо, и отдается быстро. Где это вы ему научились?

– Там, – Алешка махнул рукой куда-то вдаль. Он этот шлюпочный, так же как и я, впервые видел.

– Да, – вздохнул Матвеич. – А как мне было без вас скучно…

Мне показалось, что он хотел сказать что-то другое, более определенное.

– Завтракать-то будем? У меня курица в морозилке скучает.

– Вот и хорошо, – сказал я. – Курица – это и первое, и второе.

– И третье, – добавил Алешка. – Куриный компот.

– Да, – со вздохом повторил Матвеич, – как же мне было скучно без вас. Особенно без куриного компота.

– Ага, – согласился Алешка. – А когда мы уедем, вы еще больше скучать будете.

– А когда вы уедете? – живо, с надеждой в голосе спросил его Матвеич.

Но Алешка эту его надежду сразу же похоронил:

– Через годик примерно. Нам здесь нравится.

– Мне тоже. – И Матвеич окинул грустным взором красивые окрестности, будто собирался покинуть их ради других мест. Подальше отсюда.