Виктор поспешил прочь, дождь хлестал по голове и промочил одежду. Через пятнадцать минут он был в миле отсюда, на окраине Софии, шел по тихой улице. Он заплатил бездомному пятьдесят евро за его шерстяную шапку, прежде чем сесть на автобус. Виктор сидел сзади, прижавшись отрубленной частью головы к холодному оконному стеклу, чтобы удерживать давление на рану, и выглядел как очередной усталый и промокший путник. В автобусе было пять человек. На Виктора никто не обращал внимания.
Боль усиливалась, когда адреналин улетучивался. Он посмотрел на часы. Чуть позже полуночи. Новый день. Раненый, но живой, остальные члены команды Кидона далеко позади него. Израильтяне не стали бы его искать сейчас. Они будут извлекаться, как и он, стараясь как можно больше дистанцироваться от неудавшегося похищения. Они не хотели связываться с болгарскими властями больше, чем он.
Еще до конца дня выжившие члены команды вернутся в Израиль, пытаясь выяснить, что пошло не так. В ближайшие дни предстояло написать отчеты, найти тела, посетить похороны, восстановить нос. Пока что они не представляли для него угрозы, но Виктор знал, что опасность еще не миновала. После сегодняшней ночи Моссад больше, чем когда-либо прежде, захочет его крови. Они могли встать в очередь.
Отражение в стекле уставилось на Виктора. Глаза были немигающими черными шарами на лице без выражения, искаженном каплями дождя. Полупрозрачный призрак, парящий над внешним миром.
Автобус выехал из города. Куда, он не знал. Ему было все равно. Виктор закрыл глаза и позволил себе заснуть.