Враг (ЛП)

  Только Виктор не будет играть честно.

  ГЛАВА 16

  60 миль к юго-западу от Минска, Беларусь

  В задней части машины было холодно. Ксавье Калло сидел, сгорбившись, скрестив руки на груди и спрятав ладони под мышками. Это была вина Блаута; во время вождения он курил мармелад, опустив окно, чтобы дым вырывался наружу. Входящий сквозняк обрушился прямо на Калло. Его похитители снабдили его пальто, которое он носил и сейчас, но оно не помогло. Эббот и Блаут оба были сложены так, будто могли играть в профессиональный футбол, и казались вполне довольными тем, что окно открыто и дует холодный воздух.

  Плоская зеленая земля пронеслась мимо окна Калло. Все это были пустые поля, почти никаких признаков жилья, какое-то мертвое. Долгое время он даже не знал, в какой стране находится, и понял, что направляется в сторону Минска, только когда начал видеть указатели на город. Они были и на белорусском, и на русском, а Калло немного знал русский благодаря своему бизнесу. Он был голоден, но ничего не сказал, опасаясь вернуться в багажник.

  Когда они только отправились в путь, Калло провел несколько часов на заднем сиденье, прежде чем Эббот приказал ему сесть в багажник. Затем Блаут удерживал его, пока Эббот заклеивал ему руки, ноги и, наконец, рот. Он не сказал почему, но подчеркнул, что если Калло не будет молчать, Эббот соорудит собственную жаровню и предоставит Калло готовить. Он задыхался от паров бензина минут двадцать, прежде чем его выпустили, освободили от оков и пустили на заднее сиденье. Никаких объяснений не было дано, но Кэлло и не нуждался в них.

  Было ясно, что он застрял в багажнике, когда они пересекали границу. После похищения в Афинах Калло не знал, куда его увезли. Он летал как минимум на двух самолетах и провел бессчетное количество часов в багажнике машины. Судя по погоде, он предположил, что его допрашивали где-то в Восточной Европе. Поскольку сейчас он направлялся в Минск, он должен был находиться в одной из соседних с Беларусью стран, скорее всего, в Польше.

  Его внутренние часы были полностью сбиты, и он понятия не имел, сколько времени прошло с тех пор, как его похитили. Ему удалось взглянуть на часы на консоли машины, так что он хотя бы знал время.

  «Почему мы едем в Минск?» — спросил он у аббата, когда больше не мог выносить ни молчания, ни незнания.

  Эббот, положив руку на подоконник, смотрел на белорусскую сельскую местность. Ямут написал тебе на мобильный. Он хочет, чтобы вы встретились с ним там.

  — Но у меня нет денег.

  — Он тебе не понадобится, приятель, — заверил его Эббот.

  Калло попытался продолжить разговор, но Эббот не ответил. Блаут вообще ничего не сказал Калло. Тишина была явно неприятной и оставляла воображению Калло слишком много времени для работы. Он боялся отправиться куда-то еще более ужасающим, чем то место, где он провел два часа, зацепившись шарами за генератор. Хотя, по правде говоря, Калло не мог представить себе ничего хуже, чем удар тока по яичкам. Может быть, на этот раз он не будет знать ответов, которые им нужны, и они действительно щелкнут выключателем. Он вздрогнул и свел бедра вместе. Он знал, что прыгнул выше головы, но он также знал, что если бы эти парни собирались убить его, они бы уже легко это сделали. Для этого не нужно было везти его в Минск.

  Он не видел парня в костюме с момента допроса. После того как Калло раскрыл все, что знал об Ариффе и Ямуте, его отвели обратно в камеру и оставили там примерно на двадцать четыре часа. Затем Эббот разбудил его, и ему разрешили принять горячий душ, и никто не наблюдал за ним, пока он мылся и убирался. Его ждала новая одежда и он получал приличную еду, сколько хотел.

  Калло осмелился надеяться, что его освобождение еще ожидается, но вместо этого они направлялись в Минск. Он надеялся, что они не собираются использовать его как приманку для похищения Ямута. Это не сработает. У Калло не хватило нервов, чтобы блефовать в таком столкновении. Кроме того, Эббот и Блаут наверняка уступали по численности телохранителям Ямута. Но они, должно быть, сами это придумали. Так что же они запланировали?

  Никто не предъявил ему никаких удостоверений и не сказал, на кого они работают, но от ублюдка, допрашивавшего Калло, воняло ЦРУ. Британцы были либо причастны к похищению, либо просто наемники, выполнявшие тяжелую работу. Как ни странно, никого не заботило, что большая часть бизнеса Калло была в высшей степени незаконной, и, говоря о Ямуте и Ариффе, он признал свою причастность ко многим преступлениям. Он вполне ожидал, что его обвинят хотя бы в контрабанде говядины, но пока ничего. Может быть, после того, как он сделает в Минске то, что Эббот хотел, его действительно отпустят. Не то чтобы Калло собирался пойти в «Международную амнистию» и пожаловаться на то, что его напугала пара светящихся апельсинов.

  — Может быть, еще час, пока мы не будем в Минске, — сказал Блаут Эбботу.

  — Слышишь, приятель? Эббот склонил голову в сторону Калло. — Еще немного, и все это закончится.

  Калло был счастлив это слышать.

  ГЛАВА 17

  Минск, Беларусь