Враг мой - дневной свет (СИ)

«Это должно было случиться, рано или поздно!» — чуть придя в себя, подумала Галина, вспомнив глаза соседа, злобные, глубокие, шарящие по лицу собеседника, как назойливые лучи фонаря в кромешной тьме. Ей постоянно казалось, что Олег совершает что-то непристойное, хотя ни шума, ни звука скандалов из их с падчерицей дома не раздавалось. Да еще слова Димки не выходили из головы. Вдруг он на самом деле видел какую-нибудь пакость?!

Тем временем, за окном неожиданно началось второе действие спектакля: из второй машины, оказавшейся скорой помощью, вышли два человека в белых халатах, вынули носилки и направились к дому. Галина снова разинула рот, потеряв остатки самообладания. Люди с носилками появились на пороге, неся чье-то тело, накрытое простыней. Мужчина, которого уже почти удалось запихнуть в автомобиль, рванулся, истошно вопя: «Юленька! Юля!» Его скрутили, и через секунду дверцы за ним захлопнулись.

— Боже! — Галина села на первый попавшийся стул. — Юлька? Он, что же, убил свою Юльку? Да, нет, бред какой-то, вон как он убивался…

Часы пробили восемь. Она опоздала на работу, но это ничто, ничто…Только бы Димка не узнал, не разволновался! Она прислушалась: в доме стояла звенящая тишина, похоже, сын спал. Слава Богу.

Раздвинув портьеры ровно настолько, чтобы прошла голова, он с интересом наблюдал вышеописанную сцену, только ни волнения, ни страха не испытывал. Ему было весело и интересно. Нормально! Они арестовали Юлькиного старого козла, вот это поворот! Выходит, он убил одним ударом целых двух зайцев! Какие, оказывается, сюрпризы подкидывает жизнь. А мама, наверное, в шоке. И тут его разобрал смех. Хорошо, что Галина находилась на полпути к работе, иначе к ним в пригород приехала бы еще одна «скорая». Он хохотал, как сумасшедший, давясь, хватаясь за живот, сгибаясь пополам, хохотал, пока не заболели все мышцы, и не застучало в висках. Будь в его лексиконе слово «триумф», он употребил бы его. Он написал бы его на стенах своей спальни. Ощущение победы наполнило его неизведанным ранее счастьем.

Как только у Галины выдалась маленькая передышка, она позвонила Анатолию в клинику; у него во всю шел прием. Говорить было неудобно: кругом вертелись сослуживицы с любопытными мордочками, а его, наверняка смущали нетерпеливые взгляды пациентов, требовавших к себе стопроцентного внимания доктора. Но тревога Галины передалась и ему, чуть ли не первый раз в жизни пренебрегшему своими обязанностями.

— Чего именно ты боишься? — негромко спросил он ее. — Того, что Димка мог видеть картину ареста Олега или труп Юли?

— Не знаю. Скорее всего, не того, что именно видел: он у меня по телику чего только не насмотрелся. Не знаю, Толя, мне просто страшно, как будто вокруг что-то происходит, а я не в курсе.

— Конечно, происходит! У тебя соседку убили!

— Да-да, но я не это имела в виду. Что-то происходит с Димкой. Он тихий. Меня не контролирует почти, не орет, не злится. Сидит, как сыч, в своей комнате, и все. Что с ним, Толя?!

— А ведь ты права, — в голосе его появилась напряженность, — какое-то событие вызвало эти перемены, существенные, даже на взгляд не специалиста. Или он что-то увидел, и пока не может дать увиденному здравую оценку, поэтому пережидает, или он узнал о нас…

— Боже ты мой! Только не это! Это значило бы, что он вынашивает какой-то план, и до поры решил не выдавать себя.

— Попробуй поговорить с ним. Ни о чем. Не спрашивай его о здоровье, не лезь в душу. Зайди на пятнадцать минут, которые тебе официально разрешены, принеси тортик, салатик, еще чушь какую-нибудь, и просто поговори. Если он начнет злиться, понаблюдай, что именно вызвало злость. Проверь себя, заговорив снова на эту же тему… Нам нужен ключ к его поведению, понимаешь?

Она кивнула, сжимаю трубку мобильника, рискуя его сломать:

— Да, Толя, понимаю.

— Умница. Мы увидимся во вторник? — голос его обрел легкость, потеплел, чем вселил в нее уверенность.

— Конечно, — она улыбнулась. — Я приеду к часу.

— Отлично. Пообедаем вместе, а потом — на озеро, пока погода совсем не испортилась, да?

— Да. Спасибо, что выслушал.

— Нашла, за что благодарить! К тому же, кто кроме тебя будет бить тревогу, если вдруг с Димкой, не дай Бог, что-нибудь случится? Обычно вот такие, мелкие, на первый взгляд, незначительные, сомнения и помогают распознать серьезные изменения. Не расслабляйтесь, коллега! Ну, все, целую, пока! — торопливо попрощался он, и Галина огорченно различила чей-то возмущенный голос, делающий замечание ее любимому доктору.

По пути домой она заехала в супермаркет за сахаром; приближалось время сбора яблок, а Димка так любит порожки и повидло.

Выгружая десятикилограммовую сумку из багажника, Галина поначалу и не заметила поджидавших ее гостей. Но когда вежливый голос окликнул ее, по телу пробежала дрожь изумления пополам с ужасом. Милиция! Боже! У нее дома!

Рука ныла под тяжестью сумки, ключи, оброненные, валялись в мокрой траве. Сердце колотилось, отдаваясь болью где-то под лопаткой.