Враг мой, любовь моя

Внешние Дома должны были следить за обустройством Веера, как основного полигона для изучения жизни. Внутренние Дома познавали миры через действие, создавая законы во всех возможных областях, и следя за их применением. А Великие Дома, ну что же, нам досталось созерцание, пассивное участие в делах Веера. Реш же и вовсе, долгое время не покидали стен Храма, проводя эоны лет в Беседах с Отцом, обмениваясь впечатлениями о накопленных другими Домами знаниях.

И в этом была основная наша беда. Когда мы наконец вышли за пределы Храма, когда позволили и другим разумным смешать кровь с Пробужденными, теми, кто никогда не рождался, в этот миг мы запустили обратный отсчет. Нам была дарована сила столь великая, что она не могла уместиться в смертном теле, она звала и толкала на подвиги, на авантюры и свершения, которые все сильнее раскачивали равновесие Веера. Зависть рождалась в душах других хаоситов, а там, где зависть, там и глупость. Нам пытались подражать, нас пытались уничтожить бесчисленное количество раз, не понимая одного — Отец велел нам выйти из Храма! Он знал и желал этих последствий!

Алеф совместно с Беф слишком хорошо справились со своей задачей, они сотворили совершенные миры, в которых все было прекрасно, идеально, и абсолютно скучно. Отцу стало скучно! Он посчитал, что хаоситы застряли в бесконечном Созидании, и даже Цаде, чей удел был как раз вносить толику нужного Разрушения, даже они берегли этот стерильный рай. Поэтому Отец и решил встряхнуть Упорядоченное, внося новую-старую переменную в расчеты Алеф — Реш, ничем не ограниченные, ничем не связанные. Никаких законов, правил, моральных норм. Наша этика проста, если можешь — делай, последствия тоже на тебе, какими бы они ни были.

В начале мы были осторожны, и очень «нежно» обращались с творениями Внутренних Домов, но с каждым новым поколением Реш, наши игры со смертными становились все более и более… своеобразными. И это тоже было в замысле Отца, вот только он не учел, что и остальные Дома успели накопить немало знаний и силы, что именно они правили Веером, пока Реш вели свои неспешные Беседы. А власть многое меняет, вытаскивая наружу истинную сущность каждого. Еще сильнее черты характера проявляются, когда той самой власти угрожают, и Реш были всеобщей угрозой, против которой не раз и не два объединялись остальные Дома — все или только некоторые, в зависимости от общности интересов и сладкоречивости тогдашних лидеров.

Отец добился своего — Весы раскачивались все сильнее, все ярче горели жизни, все более могучие герои появлялись в результате, Равновесие было нарушено и никак не могло восстановиться. Вот только и сил все эти игрища вытягивали немерено, так много, что в какой-то момент задели и Сознание Отца. Он стал отдаляться, все реже появлялся на Беседах, все слабее был Его отклик на наши мольбы. И вот тогда-то Реш и решили, что наше истинное призвание в том, чтобы не позволить Отцу окончательно угаснуть.

Жертвоприношения, Охоты… Все суета сует, краткосрочные лекарства, лишь притупляющие симптомы, но не лечащие болезнь. Мы так зациклились на поиске средства, чтобы вернуть Отца, что сами не поняли, как потеряли изначальный смысл своего существования. Мы погрязли в идиотской гонке за утекающей силой, дали себя втянуть в игры за власть, и теперь нам не обрести спокойствия. Былое не вернуть, но и новой цели у нас нет.

Вот, что я поняла, со всей отчетливостью тогда. Вот, что заставило меня принять ряд судьбоносных решений.

Многие мысли, многие печали. Все что от меня требовалось — это жить и познавать во славу Отца, вместо этого я возомнила себя спасительницей Упорядоченного и Первозданного. Глупость и пустое чванство. Все намного проще, все намного естественнее.

Нет у меня настоящей ненависти к Коф, они точно такие же пешки в этой затянувшейся игре, но они стоят на моем Пути, а значит будут сметены, ведь я должна вернуться в Храм.

Еще один взмах Хлыстом, и Призма вылетела из рук главаря Коф, щелчок пальцев и она уже в левой руке, вертясь и сверкая гранями. Коф остались практически беззащитными, будто голыми, не только перед мной, но и перед всем Первозданным. Не знаю где их Карта, да и не хочу знать.

Кхай. Все верно, он обещал расчистить мне Путь, и свое слово он сдержал. Может быть, и остальные мои союзники выполнили свою часть, невидимую мне, но от этого не менее важную? Ведь сейчас здесь только горстка Коф, нет Цаде, нет других их союзников, нет их Карт.

За всей этой простотой скрывается кропотливая работа моих друзей. Да, все верно, Паруф, Саден, Ирэ и остальные — это мои друзья, и во всей бесконечности миров только они моя опора и поддержка. И еще те, что сейчас стоят по обе стороны от меня — мой Проводник и мой… Кхай.

— Вы глупцы, — Хлыст исходил угрожающими волнами, но я стояла перед строем Коф и смотрела на них почти с сожалением, — одураченные глупцы, которые и сами не знают, за что сражаются. Где ваша Карта?

— Не твое дело! — вскинулся один из молодых магов, но старший оборвал его, останавливая и сопротивление отряда.