Враг мой: Сокол для Феникса. Часть 1

В свои двенадцать она оставалась все таким же сорванцом, и если бы не косы, толстыми канатами ниспадающие до талии, то княжну можно было принять за непоседливого отрока — глаза светились озорством, руки были в царапинах, а коленки сбиты в кровь.

— Иванко, — вспыхнула счастьем, увидав проходившего мимо Митятича, — возьмешь меня сегодня на рыбалку? — с мольбой уставилась на сына кузнеца, перевешиваясь через раму. На самом деле, только его и ждала! Только его и высматривала. Он поутру с мечом, как и остальные младшие дружинные тренировался на ристалище, а потом… пропал… Куда ушел, не углядела, потому и караулила у окна.

Сильно возмужавший за последнее время, Иванко вскинул голову и невесело усмехнулся:

— Не бабское то дело, — да и голос сломался, теперь уже басовито отзывался. Нет, голос у Митятича мог и дать петуха, потому Иванко больше отмалчивался. Но сейчас вышло именно по-взрослому, по-мужски, солидно.

Да и вообще, он уже считал себя взрослым, и возиться с малявками, как выражался сам, не желал. Тем более с малявкой-княжной!

— Ну, Иванко, — заканючила Любава, едва не пуская слезу. — Я удочки приготовила. Мух поймала, а Петьке велела червяков накопать… Да и с утра уже сбегала рыбу прикормила, так что ловить будет одно удовольствие.

Взгляд Иванко смягчился. Как бы от нее ни отбрыкивался — княжна была его слабостью. Он жутко стеснялся этого, тщательно скрывал чувства, но было что-то в ней…

— Вот и молодец! — похвалил благосклонно. — Спасибо за работу, но на рыбалку не возьму! — отмахнулся категорично. — Иди, девичьим делом займись — вышивай, — торопливо отвернулся и быстро зашагал прочь.

Любава аж задохнулась от негодования!

Зло стукнула ладошкой по подоконнику, крутанулась на каблучках сапожек и стремглав бросилась прочь из комнаты, в дверях едва не сшибив дородную Глафиру.

— Ты куда? — лишь успела всплеснуть пухлыми руками нянька.

— Гулять, — ярусом ниже, цокая по ступеням, крикнула Любава, не сбавляя скорости. Прямо с веранды сиганула в клумбу с недавно распустившимися цветами. Воровато оглядевшись по сторонам, не увидал ли кто ее бесчинства, и убедившись — никто, — погнала вслед за Иванко. Правда, далеко убежать не получилось — уже на углу следующей хоромины ее затормозил голос подруги.

— Ты куда? — с насмешкой и наигранным удивлением. Боянка перед княжной выскочила, да путь преградила.

— Прям все сговорились сегодня! — недовольно нахмурилась Любава, глазами продолжая погоню за Митятичем, скрывшимся за последним домом по линии. А потом заметила, как ехидно заулыбалась подруга: — Свежим воздухом подышать вышла! — нарочито сахарно протянула. Не признаваться же в том, что за Иванко увязалась. Расправила гордо плечи, нос задрала и благосклонно добавила: — А то засижусь в своих хоромах княжеских, уму разуму научусь… Как землями управлять, или же, как на место ставить зарвавшихся боярышень!

— Уморила, — заливисто захохотала Боянка. — Научишься… И кто тебя такую зануду и ханжу терпеть будет? — с брезгливой жалостью. — Даже я сотню раз подумаю, а стоит ли с тобой дружбу водить…

— Вот и не нужно со мной дружить! — ощерилась надменно Любава. — Я сама по себе умею жить. И не нужен мне никто… — совсем утопилась в обиде.

— Прям никто? — сузила недоверчиво змеиные глаза боярышня, выводя на откровенность.

— Никто! — дерзко мотнула головой княжна, принимая словесный вызов.

— Никто-никто… и даже Иванко? — гадюка все же зацепила больную мозоль.

Любава втянула воздух… Слишком горда, чтобы сдаться так просто. Но при этом и лгать без веской на то причины не очень любительница, поэтому зло поджала губы, прикидывая, как проучить Боянку.

— Да ладно, лишь слепой да тупой не увидит твоих поползновений за Иванко! — наморщила носик боярышня.

И так захотелось в него вцепиться посильнее, да оттянуть, дабы неповадно было совать не в свои дела.

— А тебе-то дело какое? — насупилась княжна. — Сама на него запала, а меня уличаешь… — ляпнула первое пришедшее на ум.

— Вот еще, — отмахнулась подруга. — Я потому и шла за тобой, хотела кое-что проверить, но коль ты уже сердцем определилась, то… — взмахнула рукой, мол, и без тебя обойдусь, и двинулась восвояси. Этот жест особенно раздражал, а если шел вкупе с коронной оборванной фразой «но коль, то…» и подавно от желания узнать, что ж такого задумала неугомонная боярышня, потряхивать начинало. Вот и сейчас… Любава аж забурлила негодованием от того, как хотелось вытрясти из подруги — куда она собиралась.

Торопливо глянула в сторону, куда Иванко ушел. Задумчиво прикусила губу, наблюдая за Кольневой, нарочито медленно вышагивающей вдоль главного дома — и жажда узнать секрет боярышни пересилил желание с Митятичем побыть. Тем более, загадочное «сердцем определилась», все назойливее жужжало в голове.