Читаем Враг народа. Воспоминания художника полностью

Критикуя Запад и демократию — «тебя стремятся оставить на обочине», — Рабин выражает исторически наболевшее у всех русских людей — за какие грехи обочина?

Разве наша вина, что мы родились в Лианозово, а не в Тулузе?

«Время, проведенное в эмиграции, кажется мне просто потерянным».

Потерялся не только Рабин, а лучшие бойцы за свободу творчества: В. Я. Ситников, Неизвестный, Лев Нуссберг, Александр Леонов, Алексей Хвостенко. Оказались не нужны ни капиталу, ни подчиненным ему «музейным носам».

Для меня остается загадкой, почему артисты русского авангарда 20-х годов — Филонов, Малевич, Татлин, Древин — считали свое буржуазное искусство по существу пролетарским?

Настоящий, кремлевский пролетариат очень быстро раскусил, что футуристы их водят за нос, пытаясь выгрести Госбанк на свои дурацкие забавы. Их упразднили по-военному. Указом. Операцией по ликвидации футуризма руководили герои Гражданской войны, бывшие шахтеры Донбасса.

Более 50 лет мы не знали о существовании Ван Гога, Пикассо и Поллока. Шаблоном художественного производства у нас был доходчивый метод семейного ремесла, представленного кучкой потомственных академистов. Славный и православный народ не нуждался в плюрализме сумасшедших маргиналов и недоучек. Музеи никто не строил, о коммерческих галереях мы не слышали.

В газете «Сегодня» появилась заметка, обойти которую невозможно:

«У нас нет денег для латания дыр в крыше Третьяковки, из которых льется вода в экспозиционные залы, а в Русском музее сыплется штукатурка на картины Врубеля!»

Строили пушки, ракеты, блиндажи. Какие там, к черту, музеи и крыши! Что построил купец П. М. Третьяков в 1870 году, то и стоит на всю Москву, на всю Россию. Прохудилась крыша, в залах лужи? — Подумаешь! Ну и что? Зато есть Святая Русь и — «у нас в Лианозово!».

Демократия растет на глазах. «Перестройка» шагает по планете, но что может предложить Россия, кроме кучки советского мусора?

Вот и везут на Запад областной фольклор — «шарм слав» Ивана Лубенникова, «гербы советских республик» Эрика Булатова, «коммунальный мусор» Ильи Кабакова.

Культурные люди говорят о «духовном прогрессе», «многообразии духовной жизни», «духовности культуры». Значительный пласт творцов связывает свое творчество с религией, верой в потусторонний мир, но духовный барак стоит и крыша протекает.

Патриоты барака ищут виновников на стороне — в данном случае в демократии, она все стерпит. Камни барачной выделки — «а у нас в Лианозово» — летят в адрес «музеев», «партий» и «носов». Они все вынесут и не дрогнут, как дрогнул Моссовет в 1974 году, под дождем, на пустыре.

Гений — невидимка! Он неопознаваем. Опознанный гений сразу попадает в тюрьму, как особо опасный преступник. Это отлично знали марксисты советской России, где гений всегда сидел в сумасшедшем доме. С некоторых пор буржуазный Запад пытается играть на территории гения, но дело всегда кончается жалким подражанием, копировкой и внешним декором. Знаменитые стилисты банкирам предлагают дорогие джинсы с дырками на заднице, рваные кеды и недельную щетину на подбородке, однако счет в банке остается не декоративным, а подлинным, в то время как у гения его нет.

Нам надо срочно чинить крыши, а не бросать камни в демократию.


Париж. 27 января 2004 года

Содержание

Предисловие……………………………………………………………………………… 5

Часть первая

ОККУПАЦИОННАЯ ЗОНА

1. Родной край……………………………………………………………………….. 7

2. Царское время………………………………………………………………….. 11

3. Наши вояки………………………………………………………………………. 14

4. Шумел сурово брянский лес…………………………………………. 36

5. Моя несчастная мать…………………………………………………………. 44

6. Иностранный учитель рисования………………………………………. 66

Часть вторая

ОБЩАГА

1. Натурщик…………………………………………………………………………. 72

2. Хмырь болотный………………………………………………………………. 79

3. Стиляги и гранит…………………………………………………………….. 96

4. Грехопадение………………………………………………………………….. 111

5. Средняя полоса России……………………………………………………. 122

6. Братья изящных искусств………………………………………………… 129

7. Абрамов Двор……………………………………………………………… 132

8. Институтская общага………………………………………………………. 138

9. Сто первый километр……………………………………………………… 145

10. Киношники и двурушники…………………………………………….. 155

Часть третья

ПАСПОРТНЫЙ РЕЖИМ

1. Тарусская страница…………………………………………………………. 181

2. Видные тунеядцы……………………………………………………………. 182

3. Австрийская семья………………………………………………………….. 203

4. «Чердак Поповой Любы»………………………………………………… 211

5. Бунт в буфете………………………………………………………………….. 229

6. Загадочная смерть брата Шуры……………………………………… 241

Часть четвертая

МОСКОВСКАЯ ПРОПИСКА

1. Мои первые иностранцы…………………………………………………. 253

2. Вызов Феди Поленова…………………………………………………….. 259

3. Кормящая мать Полянская………………………………………………. 266

4. Заметный художник………………………………………………………… 276

5. Фаршированный карп……………………………………………………… 281

6. Подпольное дно Москвы…………………………………………………. 282

Часть пятая

ДОХОДНЫЙ ПОДВАЛ

1. Наши………………………………………………………………………………. 299

2. Башня знаменитого металлурга………………………………………. 323

Перейти на страницу:

Похожие книги

Верещагин
Верещагин

Выставки Василия Васильевича Верещагина в России, Европе, Америке вызывали столпотворение. Ценителями его творчества были Тургенев, Мусоргский, Стасов, Третьяков; Лист называл его гением живописи. Он показывал свои картины русским императорам и германскому кайзеру, называл другом президента США Т. Рузвельта, находился на войне рядом с генералом Скобелевым и адмиралом Макаровым. Художник побывал во многих тогдашних «горячих точках»: в Туркестане, на Балканах, на Филиппинах. Маршруты его путешествий пролегали по Европе, Азии, Северной Америке и Кубе. Он писал снежные вершины Гималаев, сельские церкви на Русском Севере, пустыни Центральной Азии. Верещагин повлиял на развитие движения пацифизма и был выдвинут кандидатом на присуждение первой Нобелевской премии мира.Книга Аркадия Кудри рассказывает о живописце, привыкшем жить опасно, подчас смертельно рискованно, посвятившем большинство своих произведений жестокой правде войны и погибшем как воин на корабле, потопленном вражеской миной.

Аркадий Иванович Кудря

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное