Враг неведом

Как вспышка, яркая, белая, высвечивающая все потайные уголки и не щадящая секретов. Наверное, подумай он об этом на долю мгновения раньше, лежать бы ему на серой лестнице с продырявленной головой.

Однако, в тот миг, когда творилось чародейство, Твердислав об этом не думал. И алый росчерк сверхраскалённого огня впустую скользнул по человеческим рукам, оставляя проплавленную бороздку на броне, даром уйдя в потолок.

Разумеется, последовавший за этим выпад только позабавил бы истинного мастера меча. Какие там “смертельные вихри”, “разящая сталь” и всё прочее! Пребольно стукнувшись боком (проняло сквозь всю броню), Твердислав ухитрился вскочить на ноги (каким-то чудом не рухнув при этом вторично) и неловко, вслепую ткнуть остриём меча куда-то в область головы оборотня. В своих силах пробить броню голыми руками он сильно сомневался.

Старик, из глазниц которого по-прежнему хлестало пламя, не менее неловко вскинул руку — защититься. Меч скользнул по обшлагу рукава, с неожиданной лёгкостью пронзил лицевую кость и погрузился в мозг.

И вновь в ушах беззвучный вопль агонии и боли.

Тело повалилось Твердиславу под ноги, едва не уронив ошалевшего победителя. Никакого огня из глазниц теперь, разумеется, не летело — просто две чёрные дыры в черепе с обгорелыми крошащимися краями.

Оружие выскользнуло из мёртвой руки и сорвалось вниз. Стука падения юноша так и не услышал.

Наверное, истинный герой и теперь сумел бы выкрутиться, нанести ответный удар — однако вождь Твердислав некоторое время просто стоял, привалившись к стене, машинальным движением стирая с меча несуществующие пятнышки крови.

На странный миг он увидел себя со стороны — застывшего где-то между небом и землёй, в мире, где не видно ни того, ни другого, где война идёт меж чёрными иглами рукотворных гигантов, которые и домами-то назвать трудно. Невесть как оказавшийся здесь Твердислав твёрдо понимал лишь то, что он ничего не понимает.

Если мощь Умников настолько велика, почему они уже давно не расправились с теми, кто им противостоит? Вопрос логично вытекал из уже задававшегося раньше — а почему Учителя при всей их мощи не уничтожат проклятых Ведунов?..

Как по команде рев и грохот разом стихли. Доносился лишь треск пламени да изредка — характерное шипение устройств, что пытались бороться с огнём. Бой кончился. Защитники отступили, но и атакующие отчего-то не спешили занять вражеские позиции.

Не придумав ничего лучше, Твердислав продолжил спуск.

Так, значит, волшебство всё-таки работает? Или нет? Ни в чём нельзя быть уверенным. Да, он сделал всё, как полагается при уходе “одиннадцать”, но кто поручится, что его враг попросту не промахнулся — к примеру, оступившись на узкой ступеньке. Если у тебя из глаз бьёт фонтанами пламя, то неудивительно, что мог чего-то и не заметить.

Юноша остановился. Проверки ради сплёл несложное заклятие, помогающее путать следы. Оно не сработало. Оно просто не появилось на свет.

Так, значит, ему тогда всё-таки показалось, оборотень промазал? Ай, никто не знает, как на самом деле… Он продолжил спуск. Интересно, Исайя говорил об автоматах, что держат оборону на передовой; что-то я тут ни одного не видел. Одни только люди, и никого больше. Странно. Неужели и его словам нельзя верить?..

В кланах ложь почиталась одним из тягчайших грехов перед Всеотцом.

Узкая каменная труба вела всё дальше и дальше; Твердиславу оставалось лишь поражаться точности удара Умников — все, все до единого выходы в коридоры оказались завалены. Оставалось только одна дорога — вниз, и это уже начинало тревожить парня. Если прав Исайя и поверхностью владеют Умники — что он станет там делать, с трудом вдобавок представляя, как отсюда выбираться?

…Когда лестница кончилась, ноги его уже гудели — притом, что шёл вниз, не вверх.

Пустое запылённое помещение. Пыль лежит чуть ли не вековым слоем. Стены изодраны, точно громадный кот точил о них когти; тут и там свисают мотки кабелей. Какие-то решётки, овальные люки, переломанные стулья и кресла; перекошенные двери застыли, не сойдясь примерно на три ладони; мутное стекло исполосовано трещинами. Ни огонька, ни движения. Мёртвая тишина. Похоже, что здесь никогда не бывало ни Умников, ни их врагов.

Оставляя рубчатые следы в пыли, Твердислав прокрался к выходу. Оглянулся, с охотничьим разочарованием покачал головой — того, что он здесь прошёл, не скроешь никакими силами.

За дверьми царила серая полумгла. Неба не видно; в бесконечность возносятся блестящие чёрные стены. Над головой — жуткая паутина: какие-то трубы, кабели, тросы разной толщины, разных цветов; ныряют под землю, прячутся в стенах, поднимаются куда-то вверх; под ногами — пружинящий серый покров. Шагах в десяти — здоровенное пятно гари, в середине — бесформенные обломки. На всякий случай Твердислав обошёл их стороной.

Далеко вверху тускло мерцало багровым — там всё ещё полыхал пожар.