Враг престола

Уловив ход его мыслей, Трёхпалый поднял на Эдуарда встревоженные зеленовато–карие глаза и нахмурился:

— Лучше подумай, во что вляпался ты, Эдуард Колдридж.

— Я не могу сейчас уйти. Наибы должны дать мне свой ответ. Да и Гайде…

— Ответ? — Похоже, Ярви готов был рассмеяться. — И что потом, а? Думаешь, они вот так просто сделают тебя или твоего дружка К'Халима новым каганом? Думаешь, что они дадут тебе войско, с которым ты сможешь вернуть Простор?

— Я…

— И как ты вообще себе это представляешь? Возьмёшь Восток огнём и мечом? Этого хотел бы от тебя твой папаша?

Эдуард не знал, что ответить. Он хотел объяснить, что это всё гораздо больше и значительнее, чем видит Ярви, но не знал, с чего начать.

— Впрочем, можешь не отвечать, потому что этого всё равно не случится. — Завернув в кусок полотна пригоршню фиников, он запихал их в сумку. — Они не станут делиться властью, смекаешь? Если мы не уйдём сейчас, здесь прольётся кровь. Много крови.

— Ты сгущаешь краски. Даже если кто–то из наибов будет недоволен решением остальных, он не посмеет поднять на них оружие. Да и потом, оазис для них священен.

— Готов поставить на это свою жизнь? Готов поставить на это жизнь девчонки?

Снаружи уже приближались голоса. Они звучали гораздо резче и громче, чем обычно. Ярви навьючил на плечо сумки, метнувшись в сторону проделанного им разреза.

— Ну, быстрее! — Он махнул рукой, призывая товарища присоединиться. — Ты идёшь?

— Прости, но… я не могу, — покачал головой Эдуард. — Не сейчас.

Скривив недовольную гримасу, Ярви кинул на Эдуарда прощальный взгляд, в который, казалось, хотел вложить какую–то мысль. В следующее мгновение он исчез.

* * *

Отдёрнув полог, внутрь вошёл К’Халим. Его сопровождали двое янычаров и незнакомый Эдуарду старик в полосатом халате поверх лёгкой полотняной туники, шитой голубой нитью и бисером.

— Где твой друг? — с порога спросил К’Халим.

— Я не знаю, — соврал Эдуард, сразу догадавшись, что речь идёт о Ярви. — Что–то случилось?

Пустынник показал короткий метательный нож, на котором ещё были видны тёмные пятна крови.

— Его видели у шатров наибов. Я не знаю, подслушивал ли он или собирался навредить кому–то, но, когда его пытались схватить, он убил одного из стражей и бежал.

Старик в полосатом халате разразился длинной гневной тирадой на языке кочевников.

— Он нарушил запрет, — продолжил пустынник. — Старейшины Аман–Мусмира вольны требовать справедливой кары.

— Понимаю, это их право, — рассудительно сказал Эдуард.

— Я думаю, что он может быть шпионом. — К’Халим убрал нож в просторный рукав. — Не знаю, кто его хозяева. Род Дювалей, служба короля или кто–то ещё, — в любом случае он опасен для нас.

Хотя однажды они уже обсуждали это, Эдуард всё равно никак не мог поверить словам пустынника. Ярви? Шпион короля? Что за вздор? С каких пор секретная служба прибегает к помощи разбойников с каторги? Эдуард даже не был уверен, что Секретная служба короля существует на самом деле. Зато он не сомневался, что татуировки у Трёхпалого были самыми настоящими. С другой стороны, действительно ли это было истинным лицом Ярви? Что знал он об этом человеке? Ничего.

— Если бы Ярви был прислужником Дюваля, он уже давно убил бы меня.

— Возможно, мы просто не знаем его планов.

— В любом случае я не видел его со вчерашнего дня, — вновь соврал Эдуард, надеясь, что это прозвучало искренне. — Это всё, зачем вы пришли?

— Нет.

К’Халим два раза хлопнул в ладоши, и под свод пустынного жилища вошёл смуглый юноша, сжимающий в руках длинный свёрток. Забрав ношу, пустынник протянул её Эдуарду:

— Дар моего отца.

— О'Кейла? — удивился Эдуард.

— Наследие войны.

Когда Эдуард развернул пыльные шкуры, его глазам предстал превосходный полуторный меч в ножнах чёрной кожи. Оружие не могло похвастать богатым убранством, но одного взгляда на плавно изогнутую гарду и замысловатую оплётку рукоятки хватило, чтобы понять: меч вышел из–под руки настоящего мастера.

— Он сказал, что ты неуклюже обращаешься с шамширом[5], потому меч королевства будет для тебя привычнее.

«Настолько неуклюже, что отрубил тебе руку, упрямый старик», — подумал Эдуард, но вслух сказал другое:

— Я польщён. Передай своему отцу мою искреннюю благодарность.

— Она ему не нужна, — усмехнулся К’Халим. — Ему будет достаточно знать, что ты позаботишься о его дочери.

— Клянусь жизнью, — с готовностью пообещал Эдуард.

Пустынник удовлетворённо кивнул.

— Тогда оставь меч здесь и следуй за мной.

Эдуард ощутил, как сердце вновь кольнула тревога. Тусклой тенью она преследовала его всё утро. Совпадение? Слова Ярви всплыли в его памяти зловещим предостережением.

«Если мы не уйдём сейчас, завтра или сегодня здесь прольётся кровь. Много крови».

— Наибы собираются, — ответил К’Халим на вопросительный взгляд юноши. — Они приняли решение.

* * *

По пути к месту хурала Эдуард надеялся, что Ярви сможет выбраться из оазиса, избежав рук пустынной стражи. Впрочем, он не сомневался, что вору это удастся.