Делегация от металлистов (включая присоединившуюся девушку), видимо, выехала затемно, поскольку у нас они оказались почти сразу после завтрака. Разумеется, я тут же их принял. Девушка стояла чуть в стороне и явно смущалась. Мысленно я ее назвал 'хорошенькой татаркой' по причине соответствующей внешности.
- Доброго вам утра, уважаемые.
От такого обращения подмастерья приосанились. Девица смутилась еще больше.
- И вам.
- Для начала я хотел бы кое о чем спросить вас, Карида. Я попросил принести ваши рисунки.
- Вот...
При взгляде на них у меня сразу возникло подозрение, которое тут же было озвучено:
- Вы у кого-то учились?
- Наш сосед показывал мне... он трезвый, когда работает... вот я и научилась.
Похоже, сосед - сложившийся художник.
- У вас все это люди. А животных вы рисовать пробовали?
- Животных? Каких?
- Ну, к примеру, норку.
- У нас ее нет. А если бы и была - норку вообще нельзя нарисовать.
- Это почему?
В голосе девушки мне послышались снисходительные нотки.
- Норки непоседы, они не сидят на месте. Не могут позировать, я хочу сказать. Да и не заработать на их портретах.
- Насчет заработать - вон висит картина, за которую я отдал пятьдесят сребреников...
Я указал на картину с резвящимся жеребенком, что висела на стене. Мне подумалось, что эту картину художница уже видела. Очень уж мимолетным был взгляд.
- ...а что до непосед - тут вы правы, надо мысленно ухватить изображение и рисовать потом по памяти.
Тут в коридоре послышалось цокание коготков.
- Кири!
Гроза мышей проскочила в комнату и встала столбиком, явно ожидая материального поощрения. Художница тоже встала столбиком.
- Вот и попробуйте ее нарисовать. Может пригодиться, уверяю.
Кири получила свой кусочек сыра, приласкалась к моей руке и удалилась по своим норочным делам. Девушка сосредоточенно начала делать набросок на обратной стороне чьего-то портрета.