Враг твой (СИ)

— И это значит, — подхватываю я, забив на ошибку, ведь все ошибаются и непогрешимых нет, — что они не могут её атаковать, потому что…

— …у них нет технологий для путешествий в междумирье, — заканчивает повелитель нейтрально. — И полученная от просканированных далеков информация им с этим не помогла.

— Да, — соглашаюсь я, — ни один экипаж не имеет полной информации об этой технологии, лишь общие знания. Специалисты сидят на базах и не выходят в нормальный континуум. Просканированный корабль был старого образца и не имел искривителя пространства, открывающего путь в междумирье.

— Значит, они просканировали нас. Вот и отгадка паузе.

— Не сходится. До атаки не было никаких помех, которые сопровождали сканирование катера. А лучи были слишком высокотемпературными, от пяти до десяти миллионов градусов. Такое оружие даёт непробиваемые помехи на любой тип сканеров. Я гарантирую, как инженер.

— Тогда придётся или принять твою версию, что они хотели нас унизить, или отложить решение вопроса до поступления новой информации, — Император смачно долизывает остатки мёда. Куда только лезет?.. — И всё же, с ИВСМ мне думается легче. Давно не приходилось размышлять полностью собственным мозгом…

— Ты всё равно мудрее нас всех, — отвечаю. — Ты был в тяжёлом состоянии, почти в шоке. И всё же построил достаточно логичную картину, чтобы я в неё поверила и не обнаружила нестыковку в фактах.

— Ещё один минус — абсолютно полное доверие подчинённых. Конечно, это фундаментальное правило Общей Идеологии, но видишь, оно может и подвести.

— Не фатально.

— А если бы было фатально? — он обвисает на краю ящика. — Я тоже недостаточно совершенен. Надо будет снова себя разгонять и перерабатывать, тем более после столкновения с таким противником.

— Комплекс Азенкура? — спрашиваю и тут же едва успеваю увернуться от свистнувшей в воздухе банки. Хорошо, что она небьющаяся, опасного стеклянного крошева и без неё на полу хватает.

— Я уничтожу тебя, дерзкая девчонка, — рычит из ящика злобное раздувшееся чудовище, только что бывшее сытым и довольным жизнью Императором далеков. — Ты часто испытываешь моё терпение, но у всего есть пределы!

Стараясь не ржать, уворачиваюсь ещё и от крышечки. Надо задавить непристойное веселье, или меня действительно пустят в расход по возвращении. Но так сложно удержаться!.. Стародавние времена, самая знаменитая фатальная ошибка Императора, после которой он заставил учёных почти полностью переделать и себя, и ИВСМ. А ведь удивились, наверное, рыцари в сражении при Азенкуре, когда им под ноги свалился далек, причём с заклинившей пушкой! Да и защитное поле тогда у нас было не настолько совершенное, чтобы прикрыть скафандр от агрессивных действий дикого местного населения. Могу поспорить, и англичане, и французы погоняли правителя по всему полю боя, если вообще не поваляли копьями. Для перезарядки темпорального луча требовалось время, а значит, с половину скарэла Император позорно носился от низших, раздираемый ненавистью и страхом. Неудивительно, что он сейчас так нервно среагировал на мою нахальную шпильку.

— Успокойся, — говорю, мирно приподнимая ладони, а то в ложноручке уже покачивается, прицеливаясь, яблоко. — Ты всё равно совершеннее всех нас.

Яблоко всё-таки летит в мой адрес, но уже не так экспрессивно. Ловлю его и с хрустом надкусываю. А ничего, вкусное.

— Что, — спрашиваю, — плохо без фильтра эмоций?

Правитель внезапно сдувается и стекает в контейнер. Я продолжаю:

— Теперь ты понимаешь, отчего я всё время прошу ужесточить мне плату.

— Я это всегда понимал, — бурчит он из складок ткани. И повторяет: — Дерзкая девчонка…

На какое-то время воцаряется тишина. Я точу яблочко, Император берёт под контроль разбушевавшийся гнев. Потом говорит:

— Ты напрасно думаешь, что я плохо себе представляю твоё состояние. Я ведь когда-то очень пристально изучал этот вопрос, Мать Скаро. И потом знания очень пригодились во Вторую Гражданскую, я победил Давроса в основном благодаря им.

— Расскажи-и? — тут же клянчу я, подходя ближе и усаживаясь на полу рядом с контейнером и едой. Возьму-ка ещё яблочко…

— Лаборанты считали меня идеальным образцом. Но только не Даврос и не его помощник Найдер, который был в курсе всех планов создателя. Моё поколение экспериментальных эмбрионов не удовлетворяло их требованиям из-за наличия эмоциональности, которую они называли «нестабильностью» и «изъяном». Тем не менее, события повернулись так, что именно нас сделали первыми полноценными далеками, установив фильтр кортикального мозга, разработанный лично Давросом. Впоследствии в столе главы биолаборатории я нашёл бумагу с намётками создателя, что именно надо было изменить в нашей ДНК, и даже сделал это в порядке эксперимента, когда мы восстановили линию воспроизводства. И знаешь, что оказалось?

Отрицательно мотаю головой. Давно мне не было настолько интересно.

— Доработанные по этой схеме эмбрионы непригодны.

— Не понимаю. Объясни?