Враг твой (СИ)

— Мать-настоятельница права, — сообщает мне силурианка с улыбкой, к которой уместно применить эпитет «очаровательная». Что самое смешное, она и внутренне расслабилась и даже, похоже, наслаждается. — Если на карту поставлена жизнь Доктора, нельзя доверять далеку, даже если он искреннен.

— И что вы собираетесь делать? — не хочу, но презрение к этим существам прорывается почти поневоле и, несомненно, отражается на лице.

— Мы отправимся с вами, — шире оскаливается Вастра. — И проконтролируем процесс.

Вот, значит, как? До чего же одинаковая реакция и одинаковые методы. Никакой изобретательности! Низшие твари…

— Я возьму на борт только одного из вас. Решайте сами, кто пойдёт, — отвечаю, кое-как обуздав вспышку презрения.

— А мы уже решили, — взгляд голубых глаз на зелёном лице делается лукавым. — Вы же искали услуг детектива? Дженни, мой чёрный саквояж, тот, что с пряжками. Стракс, карету. И присмотрите за Лондоном, пока меня не будет.

— Но, мадам!.. — пищит Флинт и всплёскивает руками, едва не снеся мечом какую-то пальму. Тем самым, изогнутым, восточно-азиатским, с мономолекулярной заточкой, чьё название мне тоже лень искать по базам данных.

— Тш-ш-ш-ш, — шипит в ответ Вастра, прижимая палец к тонким губам. — Дженни, это не оспаривается. Кто-то должен отвечать за безопасность города, и кто-то должен приглядеть за этими двумя.

— Разрешите мне, мадам! — гаркает Стракс так, что чуть стёкла не звенят. — Моя боевая выучка и…

— Я сказала, тш-ш-ш! — решительно повторяет Вастра, убирая меч в ножны. — Далеко ли до вашего корабля, дамы?

— Два квартала, — отвечаю я, пока Таша Лем, дрянь такая, наконец соизволяет поднять задницу с кресла. Меня не оставляет ощущение чего-то упущенного, словно они с Вастрой успели как-то перемигнуться или иначе обменяться намёками, хотя я пристально следила за обеими и твёрдо знаю, что ничего они не делали, просто мыслят похоже.

— И ещё одно, — говорю. — Я — капитан и начальник экспедиции. Ты — нанятый детектив. Твоя профессиональная точка зрения может быть высказана лишь в совещательном аспекте, не в императиве. Все другие твои точки зрения меня не интересуют и рассматриваться не будут. Гарантировать твою полную безопасность и благополучное возвращение домой я не могу. Это твой выбор и твой собственный риск.

— Груба, прямолинейна и занудна. Типичный далек, — презрительно фыркает папесса мне в спину. Но её точка зрения меня тоже не волнует. Я вообще хочу поскорее вырваться из этих перегретых душных комнат и вернуться в привычную обстановку свежего воздуха и запаха озона. — Кстати, Вастра, возьмите себе какой-нибудь плед. На её корабле нет совершенно никаких удобств, в лучших традициях даледианского минимализма.

— Благодарю за совет, — изящно нагибает голову силурианка. Спелись две светские твари, не успев друг на друга поглядеть. Мне придётся быть осмотрительной, чтобы не допустить заговора между ними.

И ещё сразу вернуться на корабль. Навязавшаяся силурианка отменяет затею добраться до рынка за провиантом, но сейчас я даже не против. Возможно, Вастра действительно окажется полезной. У неё достойные боевые и следовательские навыки, она отлично знает Доктора и умна для представителя планктона, хотя иногда недостаточно осмотрительна.

Улучив момент, пока трио суетится с погрузкой в карету и Вастра выдаёт последние наставления огорчённой донельзя жене, папесса шепчет мне на галакто с гаденькой улыбочкой:

— А всё же ты кое-чего им не рассказала.

— Ты тоже не стала об этом говорить, — отрезаю я. Потом вдруг думаю, а не было ли это попыткой меня шантажировать, и добавляю: — Но в принципе, «далек ноль» — это не секрет. Считаешь нужным — можешь сплетничать с силурианкой. Мне это безразлично.

Таша вздрагивает от возмущения, замолкает и выпрямляется, словно ей лом вогнали вместо позвоночника. Удачно я подобрала словечко, обозвала мать-настоятельницу сплетницей и заполучила её молчание. Гордость подводит низших.

Главное, чтобы она не подвела меня.

====== Сцена восьмая. ======

Распахиваю глаза, задыхаясь и обливаясь холодным потом. До конца сна ещё целых девять скарэлов, а что касается пассажирок, они проспят ещё очень долго, как и положено несовершенным существам. Переворачиваюсь на другой бок, но успокоение не приходит, сердце бьётся так бешено, словно вот-вот выскочит из горла, и тревожно сигналит о сбое фильтр эмоций. Надо бы взять себя в ложноручки и проанализировать увиденное, но я давно не чувствовала себя настолько выбитой из гамачка, и мне очень трудно найти силы для того, чтобы остановить волнение.