Враг

– Всегда полезно обратиться к мотиву, – заметил я. – Так можно объяснить множество вещей. В истории, в политике, во всем.

– Все равно как «следуй за деньгами»?

– Примерно, – ответил я. – Только я не думаю, что к данному делу деньги имеют какое-то отношение. Однако у Карбона должен был иметься свой интерес. Иначе зачем он так поступил?

– Возможно, он руководствовался соображениями морали. Может быть, его заставили это сделать.

– Едва ли, если это первая жалоба за шестнадцать лет. Он наверняка видел вещи и похуже. Я лишь сломал одну ногу и один нос. Большое дело! Это армия, Саммер. Сомневаюсь, чтобы он путал армию с загородным клубом.

– Я не знаю, – повторила она.

Я протянул ей клочок бумаги с написанным на нем числом 973 и сказал:

– Это количество подозреваемых.

– Карбон находился в баре до восьми часов, – сказала Саммер. – Я проверяла. Он ушел один. И больше его никто не видел.

– А что говорят о его настроении?

– У парней из «Дельты» не бывает настроений. Слишком опасно показать, что ты похож на человека.

– Он пил?

– Одну бутылку пива.

– Значит, он просто ушел из клуба в восемь часов в самом обычном настроении?

– Получается, что так.

– Он знал парня, с которым встречался, – сказал я.

Саммер молча согласилась со мной.

– Пока вас не было, мне еще раз позвонил Санчес, – продолжал я. – Полковник Брубейкер застрелен в затылок. Стреляли дважды, в упор, со спины.

– Значит, он тоже знал человека, с которым встречался.

– Весьма вероятно, – ответил я. – В час двадцать три ночи. Пуля попала в часы. Примерно через три с половиной часа после убийства Карбона.

– Теперь у вас есть оправдание перед «Дельтой». В час двадцать три вы находились здесь.

– Да, с Андреа Нортон, – сказал я.

– Я им расскажу.

– Они не поверят.

– Как вы считаете, есть ли связь между Карбоном и Брубейкером?

– Здравый смысл подсказывает, что такая связь должна быть. Но я не вижу какая. И мне непонятны мотивы. Да, конечно, они оба были солдатами «Дельты». Однако Карбон находился здесь, а Брубейкер там. От Брубейкера многое зависело, а Карбон был обычным сержантом, который вел себя очень скромно. Может быть, Карбон был вынужден так себя вести.

– Как вы думаете, среди военных всегда были голубые?

– У нас в армии есть гомосексуалисты. И всегда были. Во время Второй мировой войны армия западных союзников насчитывала четырнадцать миллионов человек. Законы больших чисел подсказывают, что среди них было не менее миллиона голубых. И мы выиграли ту войну – во всяком случае, в учебниках истории написано, что мы одержали уверенную победу.

– Это был грандиозный шаг вперед, – заметила Саммер.

– Такой же шаг был сделан, когда в армию начали брать черных. И женщин. И все ужасно из-за этого переживали: «Плохо повлияет на мораль, плохо для сплоченности подразделений…» Это была полная ерунда тогда, и это полная ерунда теперь. Верно? Вы здесь, и у вас получается очень неплохо.

– А вы католик?

Я потряс головой.

– Моя мать научила нас латыни. Она серьезно относилась к образованию. Она многому научила меня и моего брата Джо.

– Вы должны ей позвонить.

– Зачем?

– Чтобы узнать, как ее нога.

– Может быть, позднее, – сказал я.

Я вновь занялся списками персонала, а Саммер вышла и вскоре вернулась с картой восточной части США. Она прикрепила ее к стене и отметила Форт-Бэрд красной булавкой. Потом обозначила Колумбию, штат Южная Каролина, где нашли Брубейкера. И Роли, штат Северная Каролина, где он играл в гольф с женой. Я дал ей пластиковую линейку, которую вытащил из ящика письменного стола, а она посмотрела на масштаб карты и занялась подсчетом времени и расстояний.

– Не забывайте, что большинство из нас не в состоянии водить машину так же быстро, как вы, – напомнил я.

– Никто из вас на это не способен, – ответила она.

Она измерила расстояние между Роли и Колумбией – четыре с половиной дюйма и округлила их до пяти, поскольку шоссе не было идеально прямым. Потом она приложила линейку к масштабной шкале.

– Двести миль, – сказала Саммер. – Значит, если Брубейкер уехал из Роли после обеда, он легко мог добраться до Колумбии к полуночи. То есть примерно за час до собственной смерти.

Потом она измерила расстояние от Форт-Бэрда до Колумбии. Получилось сто пятьдесят миль – меньше, чем я предполагал.

– Три часа, – прикинула Саммер. – Если не слишком напрягаться.

Она посмотрела на меня.

– Это мог сделать один и тот же человек. Если Карбон убит между девятью и десятью часами, то убийца успевал добраться до Колумбии к полуночи или к часу, чтобы покончить с Брубейкером.

Постучав пальцем по булавке, приколотой к Форт-Бэрду, она сказала:

– Карбон.

Потом перенесла палец на булавку, обозначавшую Колумбию.

– Брубейкер. Очевидная последовательность.

– Очевидное предположение, не более того, – возразил я.

Саммер не стала спорить.

– А откуда мы знаем, что Брубейкер сам вел машину? – спросил я.

– Мы предполагаем, что это так.

– У нас есть возможность уточнить это у Санчеса, – заметил я. – Узнайте, удалось ли полиции найти его машину и что говорит о машине жена.

– Хорошо, – ответила Саммер.