Враги

Огрен, по-видимому, уже знал, что делать, неторопливо перемещаясь за спину чудищу. Элисса, наоборот, мельтешила у того перед самым носом, юля, ускользая. Натаниэль, опомнившись, спустил тетиву, стрела вонзилась в щеку чудовища, видимого урона не причинив, но, похоже, разозлив основательно - попытки ухватить Элиссу стали... нервными, если подобное слово можно применить к порождению тьмы. Топор гнома пробил мышцу на ноге, чудище судорожно развернулось - только что запущенный Андерсом ледяной заряд угодил ему аккурат в мягкое место, заставив метнуться обратно, подволакивая раненую ногу, лапы сгребли воздух в дюйме от Элиссы и Натаниэль на миг забыл, как дышать. Мелькнули клинки - чудовище снова взвыло, почти по-человечески сунув в рот раненую лапу. Очередная стрела вошла в глаз по самое оперенье, топор, хрястнув, подрубил ногу - чудовищная туша рухнула навзничь. Миг спустя - как только этот нелепый гном ухитрялся быть таким быстрым - секира пробила мышцу и сосуд на шее, окатив Огрена черной кровью, клинок Элиссы вонзился в неповрежденный глаз, и вскоре судорожные движения затихли - чудовище испустило дух.

-- Что это было... - голос Андерса ощутимо дрожал.

Натаниэлю захотелось сползти по стене - ноги не держали. Вернуть лук в колчан получилось не с первого раза.

-- Огр, - сказал гном. - Вот это я понимаю, драка.

-- Я бы вполне без нее обошлась. - Элисса вбросила клинки в ножны за спиной. - Но если здесь этакое шляется - даже странно, что Мор начался в Диких Землях, а не отсюда.

-- Он бы в тот подкоп не пролез, - ответил Огрен.

Элисса непонимающе посмотрела на гнома и тот пояснил:

-- С полчаса назад, помнишь, коридор был неровный и узкий, и свод не укреплен.

-- Не обратила внимания.

-- Эх вы, наземники... Скажи еще, что ворота не видишь.

-- Ворота как раз вижу. - Элисса оглядела огромные створки. -- Огрен, Андерс - давайте за Волдриком, и пусть прихватит сержанта с дюжиной солдат. А мы тут подождем.

Она опустилась прямо на пол, прислонясь к стене. Ослабила ремешок шлема, уронила руки на колени.

-- А... - начал было Натаниэль.

-- Ты чуешь порождения тьмы?

-- Вроде нет.

-- И я нет. Так что отдыхай, пока возможность есть. - Она бросила Натаниэлю плоскую фляжку. - Держи. А то трясет всего.

-- Так заметно? - криво усмехнулся Натаниэль.

Она пожала плечами.

-- Заметно... Я когда в первый раз нос к носу с огром столкнулась, чуть в штаны не наложила. И верещала так, что голос сорвала.

-- Как когда я тебе лягушку чуть за шиворот не засунул? - рассмеялся Натаниэль.

-- Громче, - хмыкнула Элисса.

Натаниэль подумал, что едва ли может представить ее - нынешнюю - верещащей как та девчонка, что до сих пор жила в памяти, никак не желая совмещаться с этой женщиной. Отхлебнул из фляжки - тепло спустилось в желудок, заставляя расслабиться до сих пор скрученное в тугой узел страха нутро. Элисса чуть откинула голову назад, прислонясь затылком к стене, расслабленно полуприкрыла глаза. Натаниэль отхлебнул еще, решил, что хватит - мало ли. Они ведь остались здесь определено затем, чтобы ничего с глубинных троп не вылезло, хотя как они справятся с чем-то вроде огра вдвоем, Натаниэль не представлял. В крайнем случае, успеют предупредить. Он поёрзал, пытаясь устроиться так же удобно-расслабленно, как Элисса - не выходило. Где-то внутри утихало боевое безумие, но и не будь его, все равно невозможно было спокойно сидеть посреди огромной толщи камня. Огонек мага погас - в наступившей темноте, Натаниэль, к своему удивлению, видел - не как днем, примерно как звездной безлунной ночью. Тишина, которая Элиссу явно не беспокоила, Натаниэлю казалась мрачной и неестественной - так, что слышно не только свое, но и чужое дыхание. И он спросил в эту неестественную тишину.

-- А почему тебе влетело за Собрание Земель?

-- Потому что Стражи официально вне политики. Особенно - в Ферелдене, где София Драйден устроила такую заваруху, что двести лет потом Орден в страну не пускали. - Она тихонько хмыкнула. - А тут и полвека не прошло, как вылезаем мы с Алистером и начинаем судить-рядить, кому корона, кому плаха...

-- Что там случилось на самом деле?

Элисса долго молчала. Потом с явной неохотой выпрямилась, глаза блеснули в полумраке.

-- Лучше напиши эрлу Эамону. Геррину. Он меня с тех пор ненавидит, так что лгать не будет. Иначе придется верить на слово... и, боюсь, все снова окажется не так, как ты себе представлял.

-- Рискну, - хмыкнул Натаниэль. - И без того все уже не так.

Уж точно он не мог представить, что придется сражаться бок о бок, видеть ее каждый день - и не пытаться убить. По правде говоря, ему уже не хотелось ее убивать. Ненависть истлела, расползлась клочьями. Да и глупо желать смерти той, что дважды спасла ему жизнь и - что уж теперь - кому спас жизнь он.

Эамону он, конечно, напишет - просто для того, чтобы увидеть еще одну сторону медали. Но, похоже, до сих пор Элисса ему не лгала.

-- За что он тебя ненавидит?