Враги большого леса

– Бежим! – вскочил Максим, подхватывая лежащую рядом винтовку.

Взялись за руки, домчались до лагеря, влезли в шалаш Вероники. Максим снова заключил девушку в объятия, но в кустах за шалашами что-то зашуршало, и он вынужден был отвлечься.

– Ложись спать! Я проверю, кто там шебуршит в кустах. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептала Вероника.

Полог шалаша опустился за ним.

Привычно сосредоточившись на зрении и слухе, он обошёл поляну, замирая при каждом шаге, услышал новый шорох и последовал к болотцу, наткнувшись через несколько шагов на самую настоящую ящерицу, только шестилапую, длиной около тридцати сантиметров.

– Привет! – пробормотал Максим, не зная, как поступить. Ящериц они ещё не встречали и не знали, опасны эти создания или нет.

Земноводное повернуло к нему изящную головку, словно спрашивая: чего надо? В сгустившемся ночном сумраке сверкнули изумрудные глаза.

Интуиция подсказала, что зверёк настроен мирно.

Интересно, чем он питается? Неужели насекомыми? Но лес до этого момента не продуцировал хищных животных, питающихся друг другом. Что он демонстрирует землянину сейчас? Допускает охоту? Или существует иной механизм регулирования экологического равновесия?

Ящерица беззвучно канула в траву.

Размышляя о своеобразии жизни Заповедника (отсутствие птиц и рыб наводило на странные мысли: может, прав ботаник и здесь когда-то шла война, уничтожившая пернатых и подводную живность?), Максим умылся, постоял у шалаша Вероники, прислушиваясь к тишине и борясь с желанием навестить девушку, но справился с собой и залез в свой шалаш, пережидая дождь. Редошкин не должен был увидеть, как командир выползает из шалаша Вероники как вор.

Мерное постукивание капель по тростниковой крыше шалаша успокаивало, и перед глазами возникло видение: он и Вероника, обнявшись, стоят на высокой башне, сплетённой из высохших ветвей и стволов деревьев, и смотрят в долину под башней, заполненную россыпями разноцветных огней.

В долине кипела жизнь. Мелкие огоньки плыли вокруг больших, собираясь в струи и спирали, большие то разгорались ярче, то угасали. Между ними сновали живые с виду тёмные струйки, и весь этот пейзаж здорово напоминал земной город, видимый с орбиты спутника. Но город неземной, судя по форме деталей и непрерывной огненной суете.

– Город?! – прошептала Вероника, зябко вздрагивая.

– Не знаю, – ответил он, ощущая невидимое содрогание дерева и пространства вокруг. – Но это точно не лес.

– Надо посмотреть поближе…

– Было бы неплохо. Сядем на мотоцикл и… – Максим не договорил.

С клочковатого сине-зелёного неба упал на долину сияющий огненный столб, превращаясь в раскалённую тучу в форме чудовищного клокочущего гриба!

Вероника вскрикнула.

Волна взрыва в мгновение ока домчалась до деревянной башни, и Максим очнулся. Рывком сел, замерев. Понял, что видел нечто вроде короткого сна. Расслабился, откидываясь на постель и раскинув руки. Не было сомнений, что он поймал парапсихологическую передачу, посланную лесом именно ему, и что видение со взрывом атомной бомбы соответствует какому-то событию в истории Заповедника. Лес когда-то жил в симбиозе с какими-то существами, которых постигла страшная участь. С тех пор он был вынужден опираться только на самого себя и на случайных защитников, создав то, что люди назвали Заповедником – разумную в каком-то смысле растительную систему.

Максиму стало жарко.

Он снял верхнюю одежду, вылез из шалаша, подставил тело под струи дождя.

Позвал мысленно: ты меня слышишь?! Я с тобой!

Лес ответил низким гулом…

Глава 8. Поиски червоточины

Поскольку Сергей Макарович не надеялся с первого же раза обнаружить таинственный тоннель между мирами – иномериану, он не особенно расстроился, когда приборы Карапетяна подтвердили в районе Троице-Чижей отсутствие какого бы то ни было аномального объекта. Измерили всё, что могли: от радиации и электромагнитных полей до квантовых осцилляций и парафизических эффектов, но все поля на территории урочища не превышали фоновых значений, а попытки разглядеть «червоточину» между мирами с помощью телескопа и специальных оптических умножителей с электронным усилением изображений к положительному результату не привели.

Больше всех переживал по этому поводу Егор Левонович, винивший себя в отсутствии строгих математических формулировок феномена иномерианы и боявшийся, что поиски межмембранного пробоя на этом и закончатся. Однако Плащинин, хотя и был раздосадован неудачей, от плана мероприятий, принятого ещё в Москве, отказываться не стал. Поэтому дождались заказанного переносного линейного ускорителя электронов, убедились, что и он не видит тоннеля наподобие того, что был обнаружен в Баире, и генерал отдал приказ перебазироваться в другое подозрительное место – на Чёртово кладбище в Красноярском крае, расположенное в районе деревень Чемба, Костино и Карамышево.