Враги друг друга не предают (СИ)

Я кусала губы, неотрывно следя за ковыряющей прибрежную гальку девочкой, сожалея, что взяла ее с собой на прогулку. Не повезло малышке связаться с влипающей в неприятности девицей, которую постоянно преследуют неудачи. Может Астрея будет милостива к Дин и защитит невинное дитя от кровожадной маньячки.

— Зря, — неожиданно смилостивилась женщина, будто подслушала мои молитвы, убирая нож, отступая от меня на шаг, давая себя рассмотреть. — Я Элина, но зови Фикса. Охотница, расхитительница сокровищниц и твой проводник. Это же ты собралась в Трехснежье?

Протянув узкую, мозолистую ладонь, высокая молодая шатенка лишь сощурила стального цвета глаза, когда я, забыв об увечье, подала для пожатия культю. Одернув руку, почувствовала, как вспыхнувшее было смущение затапливает холодная ярость. Девушка, похоже, испытывала неловкость. Длинные пальцы взъерошили русую челку короткой стрижки. Она привычным движением загнала узкий стилет в простые ножны на широком поясе, стягивающем тонкую талию, где висело еще много всего. Под теплым плащом я заметила меховую куртку, кожаные брюки, заправленные в высокие сапоги и короткий клинок в узорчатых, неожиданно богатых ножнах.

— Нравится? — заметив мой взгляд, она понимающе ухмыльнулась и любовно погладила затейливую вязь. — Один дурак дал поносить.

— Почему дурак?

— Ну не заметил сразу, что ему он маловат, а мне в самый раз, — ухмыльнулась Фикса, просияв белоснежным рядом зубов вопреки своему прозвищу. — Тебя-то как звать?

— Лекса, кто она такая? — Дин, незаметно подобравшись, требовательно дернула меня за край жилета, не дав мне ответить. — Она мне не нравится. Пусть уйдет.

— Скажи какая цаца! — скорчила рожу проводница, заметив стоящую возле меня девочку. — Командует, как настоящая ярлова дочка. И разодели же тебя…

— Я не цаца, — девчушка спряталась за меня и оттуда крикнула:- Стану женой вашего ярла — велю тебе отрезать язык и повесить.

Наемница удивленно вскинула брови и тихо присвистнула, изумляясь детской кровожадности. Я оторопело уставилась на малышку, не веря, что до этого момента ласковая как котенок девочка только что все это произнесла.

Она же помогала мне в избушке, бабушке воду подавала! Что на нее нашло?

— Я бабушке Суларь пожалуюсь, — продолжала стращать наемницу малышка. — Она сильнее, чем ты. Голову тебе оторвет и… сварит.

Стряхнув с себя оцепенение, виной которому еще была усталость и бессонница, я подняла Дин на руки, прижимая к себе, и познакомила этих двоих.

— Фикса, познакомься с Дин, — повернулась к девочке, доверчиво жмущейся ко мне. — Дин, Фикса проведет нас через горы в Трехснежье. Это проводник, которого обещала Суларь.

— Я ей не верю, — прошептала мне на ухо малышка. — Надо у бабушки спросить про нее.

— Надо, — согласилась и жестом предложила Фиксе идти первой по дорожке к избушке.

Глава 15

Глава 15

В избушку мы трое вошли тихо, стараясь не шуметь и не разбудить спящую Суларь. Опустив Дин на пол, повернулась к Фиксе, чтобы забрать тяжелый плащ, как меня с силой отшвырнуло в сторону. Не устояв на ногах, отлетела к столу у окна, хорошо приложившись спиной и затылком к хлипкой ножке. Столешница накренился на подломленной опоре, и все, что было на ней, посыпалось и полилось мне на голову. Я едва успела прикрыться руками. Малышка взвизгнула от страха и кинулась под мою защиту.

Одним быстрым движением наемница выхватила клинок, прыгнула на топчан и воткнула лезвие в грудь озирающейся по сторонам пожилой женщине. Старушка отшатнулась, оскалила крупные крепкие зубы, ногти впились в грудь, разрывая окрасившуюся алым рубашку, но не касаясь клинка. Дико заверещала Дин, трясясь всем телом и вцепляясь в мой свитер. Наемница налегла и с трудом провернула клинок, Суларь захрипела, выплевывая со сгустками темной крови непонятные слова, ухватив окровавленными пальцами торчащий из груди клинок, пытаясь вытащить. Кожа ладоней тут же зашипела, словно лезвие было раскаленным. Суларь дико взвыла, но обожженных рук не одернула. Зашипев что-то злобное в ответ на том же языке, Фикса налегла на рукоять, вгоняя ее глубже. Сдвинув орущую малышку под стол, я кинулась на спину наемнице, взяла в захват больной рукой горло и сдавила что есть силы. Фикса открыла рот, хватая воздух, ослабив натиск. В глазах старушки мелькнуло торжество. Медленно, но верно клинок поддавался, выходя из раны. Путаясь в складках широкого плаща, сунулась к ее поясу в поисках кинжала. Но моя рука наткнулась на пустые ножны. Не сразу почувствовала, как в бок вошло что-то острое, несущее дискомфорт, следом голову разорвало болью от удара в ухо. В голове зазвенело, в глазах вспыхнули цветные пятна, и я отключилась, провалившись в темноту.

* * *

— Не плач, малявка, надоела! — рявкнула наемница. — Очнется твоя Лекса.