Враги друг друга не предают (СИ)

Вот чего он ко мне прицепился? Гадости всякие предлагает, из себя выводит? Если я понравилась, так признался бы и ухаживал нормально. Хотя, он же видел меня на пляже без одежды, оценил уродство и теперь не церемониться. К Фиксе совсем другое отношение, уважительное… как к равной.

Кидая злые взгляды на Леона, севшего напротив и с самым невозмутимым видом выбирающего аппетитные кусочки, я все никак не могла выбросить из головы яркие кадры сна.

Интересно, кто эта влюбленная парочка? Почему они приснились, если я никогда не видела их прежде?

Глава 21

Глава 21

Странный сон казался настолько реалистичным, что я до сих пор чувствовала вкус малины на языке. Тяжко вздохнув, с кивком благодарности приняла протянутую Фиксой горячую кружку.

— Ты чего, Лекса? Не обращай внимания, Леон так шутит. Он нормальный мужик и напарник отменный, — откинувшись на каменную стену, наемница вытянула длинные ноги, жмурясь как довольная кошка. — Мы, охотники, каждый день рискуем. Развелось этих измененных — не счесть. Вставая утром, не знаешь — доживешь ли до вечера. Вот Лео и старается не упустить свое. Мужик же… И ты не теряйся, если по нраву.

— Вот спасибо, — зло огрызнулась я на не прошеную учительницу. — Всю жизнь мечтала о внимании такого, как он.

— А чем он других хуже? — удивилась наемница, вскинув бровь, забывая, что предмет разговора сидит рядом и все слышит.

Охотник поглощал мясо, запивая горячим отваром и, казалось, даже не слышал нашего диалога. А вот малышка навострила ушки и перестала облизывать измазанные в мармеладе пальцы, прислушиваясь к нашему разговору.

— Я про других не знаю, — буркнула в ответ, понимая, что разговор заходит куда-то не туда.

Щеки вспыхнули румянцем, и я предпочла разглядывать ровные зеленовато-оранжевые всполохи костерка. Малышка перебралась ко мне, цепляясь за руку липкой ладошкой и беззастенчиво утаскивая мою порцию сладостей.

— Оу, так ты еще ни разу… — начала Фикса, еще выше вздергивая брови, по-новому глядя на меня.

— Ни разу и закончим на этом, — прервала неприятную тему. — Лучше расскажи, как долго нам идти. Мы же достигли предгорья?

Я закинула сухую полоску провяленного рыбного филе и с наслаждением растянулась возле Фиксы. Малышка оттерла пальчики и прижалась рядом.

— Ну, достичь-то достигли, — сразу поскучнела охотница. — Вот только днем сошла лавина и накрыла основную тропу. Придется идти в обход, а это дольше, чем мы рассчитывали.

— И опаснее, — подал голос, доселе молчащий наемник. — Тропа узкая и не надежная. Мы рискуем. Сейчас в горах много снега и сходят лавины одна за одной…

— И здесь за камнепадом идет камнепад, — вспомнила строчки из песни Высоцкого, — и можно свернуть, обрыв обогнуть…

— Другого пути нет, — обрезал Леон, резко поднимаясь на ноги и выходя из круга света.

Похоже, кому-то Высоцкий не по нраву? Кто бы мог подумать?!

— …но мы выбираем трудный путь, опасный как военная тропа… — не зная, что на меня нашло, продолжала цитировать наизусть.

— Да ты бард! — хлопнув в ладоши, воскликнула Фикса, развеселившись. — Отлично получается! Ты гений!

— Это не я, — не посмев приписать себе нетленное и повысить рейтинг в глазах охотницы даже в чужом мире.

— Конечно не она, — подтвердил мои слова вернувшийся Леон. — У Лексы не хватило ума нож спрятать, чтобы сохранить вторую руку и не оставить малявку сиротой. Лабиринт ничему не научил. Встреча с лейлой тоже. Уж смолчу про охоту «на живца».

Брюнет издевался, перечисляя мои промахи, которые точно не могли быть мерилом моего таланта, но все равно стало обидно.

Да, я плохая мать. Пожертвовать жизнью за ребенка, как оказалось, могу, но кому будет нужна эта жертва, если малышка останется без помощи и заботы.

Мир, в который я попала, оказался слишком суров для меня, выросшей далеко не неженкой. Ни себя, ни девочку толком защитить не получалось, хоть я старалась. Поднявшись с места, подхватила устало молчащую Дин и отправилась за дальний сугроб, не глядя на своего обличителя. В спину мне прилетело тихо сказанное Фиксой:

— Да ладно тебе, Лео. Чего ты взъелся на нее? Она сама еще ребенок.

— Не такой уж ребенок, если имеет своего, — желчно процедил охотник, потирая шрам на лице. — Дорога — дрянь. Того гляди дахи очнуться. А тут придется еще за ней и мелкой приглядывать.

Когда мы вернулись, оба охотника переключили обсуждение на трудности пути и жизни в целом. Леон сидел на своем месте, поджав ноги, потягивая из фляжки алкогольный напиток. По лицу проводника пробегали мрачные тени. Фикса задумчиво шевелила горючий камень хлыстом для верховой езды. Я остановилась в тени, прислушавшись к разговору.

— Я переживаю, как бы шурхи не сдохли до того, как мы войдем в Трехснежье. Уж больно они слабые оказались, хотя поначалу были ничего.

— Ты не первая, кто это замечает. Каждое выловленное поколение шурхов слабее предыдущего. Скоро ловить их станет не выгодно. Да и рыбы все меньше и колонии гребешков и жемчужниц уходят от привычных мест промысла, — охотник в сердцах сплюнул в костер. — Море перестает быть нашим кормильцем.