Враги Господа нашего

– Черт тебя побери! Никакая я не шпионка! Я журналистка, понимаешь? Журналистка! Я делаю репортаж-расследование. Можешь думать обо мне что угодно, но я журналистка… и не более того! Да пошел ты!

– Она права…

Я резко повернулся. Парень, которого я подстрелил, смотрел на меня.

– Она права…

– Двадцать второй полк, крыло контрреволюционной войны, я прав? – спросил я.

– Никак нет… – сказал раненый, – Алан Сноудон, двенадцатый граф Сноудон. Егермейстер Его Королевского Величества, к вашим услугам…

С графом Сноудоном я разговаривал недолго – все равно он понимал, что я ему не поверю, да и я в самом деле не собирался ему верить. Просто надо было прояснить кое-какие моменты, и я их прояснил.

Услуга за услугу – я достал из кармана всю наличность, которая у меня была, разделил ее пополам. А наличности у меня было много – старая привычка преступников, мафиози и разведчиков носить при себе наличность. Свой телефон я тоже бросил ему. Перед этим отошел и сделал два звонка, а больше он мне не нужен. Если будут искать по телефону, найдут… хм… не совсем меня.

Из любой, самой дрянной ситуации надо уметь извлекать выгоду.

– Заряжен, оплачено сто минут вперед. Роуминг тоже оплачен. Аптечка у тебя есть. Деньги тоже. Город вон в той стороне. Новую одежду украдешь или купишь, если надо. Денег хватит на паром до Гибралтара и еще останется. Не поминай лихом…

– Мы должны взять его с собой, – сказала Крис.

– Ты хочешь его тащить на себе? Лично я – не испытываю ни малейшего желания.

Я взял Крис за руку.

– Пошли. Расскажешь по пути, как ты умудрилась вляпаться во все в это…

Лондон, Англия

Редакция газетного холдинга News Corp.

5 мая 2014 года

Вчера в Лондон пришло настоящее лето…

Тихое и не слишком жаркое, типично британское лето, с зеленой листвой, экстремалами на Темзе, которые рисковали заниматься серфингом, ловко уворачиваясь от барж[33]. Правда, почти каждый на улице помнил, что это второе лето после Национального поражения…

Лондон практически не бомбили. В него попали только две ракеты, обе – в Тауэр, отчего старые вороны Тауэра погибли или покинули это место. Основной удар русских пришелся на военные базы, а самый страшный – на места базирования ядерного оружия. В этой войне, известной как «девяносточасовая» война, участвовали только сверхдержавы, и было применено только сверхчистое ядерное оружие, дающее при взрыве радиоактивные изотопы с периодом полураспада максимум несколько минут. Таким образом, Индостанский субконтинент пострадал куда больше, чем метрополия, а основные разрушения пришлись на базы ВМФ, где базировались британские подводные ракетоносцы. Страшный удар пришелся по базе в Скапа-Флоу, хотя там мало что оставалось – Британия в этот момент вела войну со своим давним союзником и бывшей колонией – Североамериканскими соединенными штатами. Эта война закончилась худо – Британия сама из субъекта геополитики превратилась почти что в объект.

Чувства британцев после национального поражения нельзя было описать обычными словами. Гнев, горе, ненависть, досада – все слилось в ядовитом коктейле. Наверное, рухнула бы монархия, если бы не одно «но» – молодой монарх служил в армии, причем в горячей точке, и во время вторжения принял на себя командование Британской территориальной армией, готовясь к практически безнадежному бою с подходящей к стране Великой армадой. Русские тогда шли ва-банк, они сформировали огромную флотилию из судов, базирующихся на Балтике и у северных берегов, центром этой армады были четыре атомных ударных авианосца. Подобных армад никто не видел с времен семьдесят седьмого ударного соединения[34]. Никто не хотел прощать молодого монарха за унизительный мирный договор, после которого Армада повернула назад. Но Его Величество и не нуждался в прощении…

В этот тихий утренний день, очень рано утром, из одного из домов построенных на месте доков и трущоб Вест-Энда, к припаркованным внизу машинам выскочила… ну, скажем так, не совсем одетая девица. А за ней бежал парень… одетый немного получше и выделяющийся длинной бородой, какую почему-то модно носить в среде интеллектуалов.

Девица решительно рванула дверцу своего «Остин Метрополитен», но парень схватился за нее раньше, чем она успела захлопнуть ее.

– Какого черта, что тебе не так опять? – заорал он фальцетом.

– Что мне не так? Мне просто не нравится, что ты импотент, Питер!

– Импотент? Да? Это с чего ты взяла?!

– Да с того! Эту квартиру купили тебе родители. Твое место в банке купили тебе родители! Что ты сделал в своей жизни сам, а?

– Послушай, у меня ничего с ней не было! – закричал парень. – Это всего лишь моя кузина! Она просто приехала погостить, и точка! Не своди со мной счеты!

– Да пошел ты!

Девица рванула дверцу, и парень отскочил, взвыв от боли и схватившись за прищемленный палец. Возможно, сломанный палец.

Она усмехнулась и нажала на газ…