Враги народа

И вот теперь половина наркомата ликует – настрадались от железного наркома. А вторая половина приуныла, поскольку такие люди на дно в одиночку не уходят, а тянут следом свое окружение. А таковых осталось немало. Ну и под горячую руку кто-то непременно ни за что попадет – у нас без этого не обходится.

Сгущался за окнами вечер. Зеленый абажур лампы светил на покрытый зеленым сукном стол. И тоска на меня наваливалась тоже зеленая. Не из-за Ежова, понятно – тот получил свое, а я от него как бы пострадавший, так что мне ничего не угрожает. Больше беспокоило, что завтра докладывать Плужникову по террористам. А у нас главный фигурант мертв, двое неизвестно где, а остальные члены терроргруппы вообще неизвестны.

То есть террористическая контрреволюционная ячейка продолжает действовать. И если, узнав о гибели своего лидера, боевики ударятся в панику, то могут наворотить кровавых дел.

Мои раздумья были прерваны самым грубым образом. Дверь с треском распахнулась. Точнее, ее своим телом отворил субъект в мокром пальто и с обезумевшим взглядом. Руки его были сцеплены за спиной наручниками.

Вслед за ним появился торжествующий Фадей.

– Вот, прилетел, голубь. Вернулся в гнездовье, – хмыкнул он, силой усаживая задержанного на стул.

– Я не понимаю, – верещал молодой человек субтильной наружности. – Я просто гулял.

– В грязи у конезавода?

– Я краевед. Я лес люблю! Я…

– А ну хватит! – ударив ладонью по столу, я рыкнул так, что люстра задрожала. – Хорош завираться! Чего, склад решили на новое место передислоцировать?!

Парень молчал.

– Если не будешь отвечать, тебе будет очень больно. Твоих приятелей мы давно взяли за шею. Ну, сучий потрох, говори, а не то тут же тебя и положу! – Я взял его за длинные сальные волосы и добро так посмотрел в глаза.

– Да пусть живет, товарищ капитан, – почти ласково произнес Фадей. – Он парень неплохой. А мы люди отходчивые. Поэтому и не закопали сразу в лесу, а для разговора привезли в кабинет… Шура, ты же мне по дороге обещал зайчиком быть и рассказать обо всем, что знаешь. Или я тебя не так понял?

Парень сглотнул судорожно. И закивал головой.

– Ну вот и расскажи все как на духу моему начальнику. Он тоже человек добрый. Словечко замолвит, глядишь, тебя и к стенке не поставят. И здесь, на месте, не убьют.

Иногда одного взгляда достаточно, чтобы понять – поплывет человек или нет. Этот поплывет. Слабоват. Да и Фадей его по дороге психологически подработал.

Так что задержанный еще изрек пару гордых реплик, а потом объявил, что повинуется грубой силе.

– Ну так и чего ты на склад приперся? – спросил я.

– Встретиться там должны были.

– С Ломовиком?

– Да. А он не пришел. Хотели начать переносить на новое место взрывчатку. Склад стал ненадежен.

– Что, снова во взрывников решили поиграть?

– Нет. Наоборот, затаиться.

– Почему?

– Офицерик так сказал.

– Кто?

– Наш Союз…

– Союз?

– Да, «Союз Свободы»…

– «СС», значит, – хмыкнул Фадей. – А был всего лишь «Философский клуб».

– Масштабы меняются… Как мы с «Державой» разошлись по принципиальным стратегическим моментам, это еще до меня было, так и начали активную борьбу. Но ни денег, ни, в конечном итоге, ясной цели. Нужна связь с авторитетными союзниками, посильнее «Державы». Лучше из Зарубежья. Там деньги и сплочение. Там поддержка и перспектива. А тут что? Экспроприациями заниматься?

– Экспроприациями, – кивнул я. А ведь правдив был мой прогноз – ячейка стремительно вырождалась в обычную банду.

– Да вы у Ломовика спросите, он все расскажет!

– Когда надо, спросим, – кивнул я. Незачем ему знать, что его вождь погиб бесславно, с тупой настырностью идиота. – И Ломовик вышел на таких союзников?

– Вышел.

– Как?

– Я не знаю. У него спросите.

– Ты присутствовал при встрече с представителями союзников?

– Да. Встречались в лесополосе за городом. Я подстраховывал.

– Сколько было человек? Как выглядели?

– Один. Высокий такой. Подтянутый. Чистый офицерик.

– Опиши подробнее.

Описывал он союзника долго. Мы многозначительно переглянулись с Фадеем.

– Виделись с ним еще? – спросил я.

– Нет.

– Деньги он вам передал?

– Да.

– Много?

– Откуда я знаю. У Ломовика спросите.

– Как связь с союзниками осуществлялась?

– Я не знаю. У…

– Я понял. У Ломова спросим.

– Ну да.

– Чего взрывать хотели?

– Офицерик сказал, чтобы мы пока и не думали на свет божий вылезать. И чтобы спрятали понадежнее оружие и взрывчатку. Они, как и наши люди, скоро очень сильно пригодятся.

– Для чего?

– Будет большой поход против гидры большевизма. В результате от большевиков мокрого места не останется.

– Чего еще офицерик твой говорил?

– Говорил, что в час икс каждый наш штык будет равен артиллерийскому полку. Удар, нанесенный стилетом в сердце, куда опаснее ста ударов пустым мешком неизвестно куда.

– Интересная логика, – я пододвинул к нему стопку бумаги и чернильницу с перьевой ручкой. – Вот что, бери листок, пиши имена, фамилии, места проживания и приметы всех членов вашего Союза. Сколько у вас их там?

– С Ломовиком и мной одиннадцать человек.

– Себя можешь не описывать. Мы уже почти друзья. А на других чернил не жалей.